«Спартак». Хроники возрождения». Книга первая. 1976 год. Катастрофа

Я расспрашивал многих, что было самым важным для них в том «Спартаке». Ведь тогда действительно счастливо сложилось все – и драматургия сюжета, и сопереживание команде, и собственно игра. Но, перечисляя все это, все вдруг как-то в конце сходились в одном. Важнее всего была та самая дорога после игры к метро, ощущение искреннего единства и сопричастности чуду. Наверное, нам всем очень не хватает в сегодняшнем футболе того ощущения праздника…

…Материалы для этой книги собирались почти сорок лет. Сперва это были случайно сохранившиеся газетные вырезки, позже – бережно подобранные цитаты из множества интервью и воспоминаний о тех временах, потом – целенаправленные архивные и библиотечные поиски, вылившиеся в тысячи собранных свидетельств непосредственных участников и очевидцев тех событий. Я долго не знал, как подступиться к собранному материалу, снова и снова задавался вопросом, имею ли я, помнящий лишь свои детские ощущения, право рассуждать о тех событиях. Мне казалось предельно важным не просто пересказать своими словами, переиначить свидетельства великого множества людей, но постараться сохранить, процитировать их речь, воспроизвести их интонации, паузы… Пока как-то сам собой не нашелся подходящий жанр – исторические хроники, попытка рассказать, как день за днем прожил «Спартак» эти драматичные и удивительные четыре года, что говорили и писали тогда о нем.

…Споры о том, чем был тогда «Спартак», не прекращаются и по сей день. «Даже я на пару матчей «Спартака» тогда сходил…», – признал как-то один старый армейский болельщик и, оправдываясь, ворчливо добавил: «Такая была спартаковская пропаганда…». Мне, доподлинно знающему, что и как писала тогда о «Спартаке» достаточно пуританская советская пресса, хотелось возразить. Да разве в чем убедишь кого-то в футбольном споре?.. Вступать тогда в полемику я не стал. Но жанр исторических хроник не могли не дополнить полемические заметки, изложение разных точек зрения на описываемые события…

…Эта книга должна была бы называться «Больше, чем футбол». Когда-то я придумал это название для собственной радиопрограммы. Увы, потом его использовал для своих мемуаров один известный функционер. Между тем, именно эти слова были бы как нельзя кстати на обложке этой книги, наверное, наиболее точно отражая сущность того, чем был «Спартак» тех лет для нас. Эта книга – прощание с безвозвратно ушедшим футболом нашего детства, попытка разобраться в том, каким он был, какими были мы, и почему тот «Спартак» по-прежнему так важен для нас. Дань памяти детству и людям, которые навсегда заложили в нас любовь к футболу…

«…Мы ровным счетом ничего не поймем, если подчинимся единственно футбольной путеводной стрелке. От времени, от эпохи не уклонишься, футбол никогда не был тихой гаванью, не жил на отлете. Он не мог не отразить в своей судьбе пережитое всеми нами…»1. Констатацией этого далеко не очевидного факта завершает одну из своих притч мудрый Лев Иванович Филатов, истинно футбольный человек, к чьим наблюдениям и оценкам мы будем возвращаться на этих страницах неоднократно. Продолжая и развивая эту мысль – в причинах постигшей «Спартак» в 1976 году катастрофы, равно как и в истинном значении «Спартака», созданного после этого Бесковым и Старостиным, невозможно разобраться вне контекста всего происходившего тогда в отечественном футболе.

А футбол наш тогда, к середине 70-х, попал в беду…

Мировой футбол прощался с еще совсем недавно победоносным «катеначчо» и презентовал новинку – новомодный в ту пору «тотальный» футбол, взахлеб обсуждал противостояние новых законодателей мод – сборных Нидерландов и Германии, смаковал новых звезд – Йохана Кройфа и Герда Мюллера, Йохана Неескенса и Франца Беккенбауэра. А советский футбол наблюдал с обочины, как проносятся мимо, словно курьерский мимо нищего, блестящие тренерские идеи, тактические новинки, как мы все больше отстаем в организации игры, интенсивности игровых действий, в выполнении технических приемов, в общекомандном взаимодействии…