Спартак Мишулин. Правда под запретом

Еще надо понимать, что в то время хоть и были гастроли за границу для избранных, но условия не всегда были радужные. Суточные платили маленькие, приходилось на всем экономить, чтобы хоть что-то купить там. Но и тут папу спасал его бережливый и домовитый характер. Собираясь в Италию, он вез кипятильник, керосинку, кастрюлю, консервы и несколько бутылок можайского молока.

– Спартачок, как ты это потащишь? Тяжело же! Зачем тебе молоко-то с собой? – спрашивали его.

– Так я там куплю булку и молоком запивать буду, сытно и дешево! Зато сэкономлю и сколько всего Валюшке привезти смогу!

Коллеги смеялись, пока сами не потратили все суточные и не озаботились, а как же теперь быть и что кушать. И произошла история, которую часто вспоминает А. А. Ширвиндт. Шли они с А. А. Мироновым по коридору гостиницы, проходили мимо папиной комнаты, увидели внизу под дверью странный отсвет и почувствовали приятный запах. Постучали. Папа заговорщически открыл дверь, быстро впустив их внутрь, и они ахнули, увидев, как в ванной на керосинке папа варит в кастрюльке суп из консервов. Тут уже все перестали смеяться над ним. А с огромным удовольствием присоединились к трапезе. А папа был сыт и в то же время смог порадовать обновками свою Валюшку.

Мама в то время ходила только в фирменной одежде, в босоножках на платформе, в клешах, в пальто от Вячеслава Зайцева. Папа гордился и обожал ее наряжать!

Всегда угадывал с размером маме, а потом и мне.

В Германии был смешной случай, он решил купить что-то для мамы, зашел в магазин. Выучил, как ему показалось, одну фразу: «Я хочу посмотреть», увидел продавщицу и говорит: «Их виль дих!» Продавщица делает круглые глаза, смотрит на папу, он опять: «Их виль дих!»

Продавщица начинает смеяться, папа ничего не понимает, хорошо, рядом оказывается соотечественник, который, смеясь, говорит, что то, что сказал папа, переводится как: «Я тебя хочу!» Тут уже начал смеяться папа. Хорошо, что у немцев есть чувство юмора. Поход в магазин оказался крайне веселым.

Он не был жадным, всегда подкармливал молодых артистов, помогал всем, кому мог. Объясняя, что у него был трудный путь и ему самому некому было помочь, а теперь у него есть возможность помогать другим, и он с радостью это делает.

В семье он был защитой, добытчиком, кормильцем и опорой!

Помню, как, приезжая с работы и принося получку, он радостно собирал нас на кухне и с легкостью гусара доставал купюры из кошелька и клал их на стол перед мамой! Любил отдавать ей все деньги. Иногда перепадало и мне. Я тут же радостно целовала его в щеку, а он весело щурился и говорил мне:

«О! Этот поцелуй дорогого стоит!»

Конечно, оставлял себе заначку, как он ее называл, но часто мы с ним гуляли, и я просила купить что-нибудь, папа шутил, мол, все деньги же у мамы, у меня нет.

А я хитро смотрела на него и говорила: «Есть, есть!»

И папа, смеясь, доставал заначку, говоря: «Вот девчонки мои, заначку не дают оставить!»

Но, конечно, это были наши шутки. Конечно, в семье было равноправие, и просто ему как мужчине это доставляло удовольствие – все отдавать любимой. Мама никогда не требовала ничего, не пилила его, не устраивала разборок, это все отсутствовало в нашей семьей. Мама окружала папу такой любовью и заботой, всегда ставя на первое место любовь и уважение. А уж когда папа стал пожилым человеком, она часто просила его не хвататься за любую работу, говоря, что всех денег не заработаешь, а нам важнее, чтобы он был здоровым и не перетруждал себя. Также она никогда не совершала крупных покупок, не посоветовавшись с папой. А он в свою очередь никогда не спросил ее: «А где деньги? Куда и на что ты их тратишь?» Никогда! И для меня это пример идеального мужчины! Был такой случай, как-то папа принес большую сумму денег, и мама ее спрятала, да так спрятала, что забыла куда. Спустя месяц после этого они решили совершить крупную покупку, и папа говорит:

– Валюш, я недавно приносил такую-то сумму, ее как раз хватит на покупку.

– Спартачок, а их нет… наверное, я потратила… – растерянно отвечает мама.

– Потратила? А, ну ладно! – улыбается папа – Значит, позже купим!

Я тогда была поражена, насколько искренне он даже не повел бровью, не стал ругаться, допрашивать, куда и как она могла так быстро их потратить. Конечно, вскоре мама нашла эти деньги, и покупка была совершена, но тот момент я запомнила на всю жизнь. Это стало для меня одним из примеров уважения и любви в семье!

Да, папе доставляло радость баловать нас с мамой. Однажды ему предложили сняться в эпизоде у Леонида Гайдая, в фильме «На Дерибасовской хорошая погода». Папа уже снимался у Гайдая, очень его любил и уважал, и был бы рад согласиться, но было одно «но». Эпизод снимали в Америке, а папа очень боялся летать, у него была настоящая аэрофобия, к сожалению, мне это тоже передалось, так вот, чуть позже рассказывала актриса Наталья Хорохорина, с которой папа снимался в Одессе в фильме «Чертов пьяница»: