Спартак — воин иного мира (СИ)

Нельзя забыть тот день, когда они решили провести это глупое испытание навыков и храбрости. Один из них остался во дворе, чтобы все снять на камеру, а остальные отправились на второй этаж, готовясь совершить то, что казалось невероятным, безумным и крутым.

Томас помнил, как стремительно росла тревога в душе по мере приближения момента, когда настанет его черед пройти испытание. Все то время, что Мальком ждал, страх рисовал в голове самые ужасные картины: то он запинался об подоконник и падал вниз, то неудачно приземлялся, ломая ногу, то видел, как вместо переката спотыкался обо что-нибудь и вспахивал лицом землю. Он никогда и ничего так не боялся, как этого прыжка в неизвестность. Никто, кроме Гарри, стоящего во дворе с камерой, не знал, что их ждет за окном: либо ты прыгаешь с первого раза, либо исключаешься из команды — таковы были условия Майка Палмера, их лидера. Поэтому каждый из них испытывал несравнимый ни с чем страх, от которого сердце билось нервно, и становилось трудно дышать, словно легкие сжимались в маленький комок.

Но когда пришла очередь Томаса, он не струсил, а сорвался с места, оставив позади себя свой страх и все сомнения, что терзали его в минуты томительного ожидания. Он бежал вперед, чувствуя, как с каждым шагом приближается к тому, чтобы навсегда освободиться от оков. В последний момент Мальком со всей силы оттолкнулся от пола, сгруппировался и вылетел через окно. Тот краткий миг между прыжком и приземлением, миг свободного полета тела и души навсегда определил его судьбу — с того самого дня он посвятил всего себя спорту.

«Я будто снова вернулся к тому, с чего когда-то начинал, — размышлял Томас, стоя посреди тренировочного поля. Ург держался рядом, не отходя ни на шаг, словно его тень. — Те же страхи, те же сомнения, то же ожидание — ничего не изменилось…»

Будучи погруженным в собственные мысли, Мальком не сразу заметил, как за ним краем глаза наблюдал третий мирадон — охотник из Диких земель. Он отточенными до безупречности движениями атаковал деревянный столб тренировочным мечом. Его удары были бесшумными, точными и быстрыми, поражая уязвимые места вымышленного противника. В голове Томаса четко рисовалась картина боя, которую в полной мере отыгрывал зверолюд: он держался на дистанции, уклонялся и защищался, выжидая подходящий момент, чтобы нанести один точный, но смертельный удар, подобно хищному зверю, впивающему острые клыки в горло своей жертвы. Только его клык был сделан из прочного металла, который являлся смертоносным оружием в руках опытного воина.

«Ему точно по силам стать чемпионом, — подумал Мальком, завороженно следя за движениями охотника. — В этой жизни мне, походу, не суждено стать настоящим воином и вернуться домой!»

Томас быстрым шагом преодолел оставшееся расстояние до комнаты. Он влетел в помещение и резко замер возле лежанки, когда вспомнил о спрятанном клинке. Мальком испугался, что командир стражи может войти внутрь и каким-нибудь образом заметить кинжал, но Ург не последовал за ним, а остался сторожить снаружи, как и было приказано самим Даггартом.

«Пронесло, — Томас мысленно вздохнул с облегчением. — Хотя можно было не бояться, меня бы все равно не казнили. Завтра, как-никак, важный бой».

Мальком опустился на лежанку и устало посмотрел на зажатый в руке пузырек. Все-таки изнуряющие тренировки наставника вымотали его, а стычка с разбойником лишила последних остатков сил.

«Как же я скучаю по мирным денькам, — ностальгия щемила сердце Томаса, из-за чего хотелось выть и рвать волосы на голове, чтобы притупить это чувство болью. — Как же хочу вернуться домой, обнять мать и отца, сказать, как же сильно я их люблю. Я так по ним соскучился…»

Чтобы избавиться от столь тягостных, но теплых сердцу мыслей, Мальком откупорил пузырек и осторожно выпил содержимое. Он ощутил на языке какой-то странноватый мягкий привкус, оставшийся после бесцветной жидкости. Томас устроился удобней на лежанке, заостряя свое внимание на медленно растекающемуся по всему телу до самых кончиков пальцев теплу, пока не ощутил его на своих веках, и мир перед глазами не застелила черная гладь.

*

В особняке пахло редкими цветами из Огненных земель, напоминающих хозяину дома о далекой родине, о безжизненных и диких пустынях. Вэон недовольно поморщился, поводил носом, привыкая к резкому запаху, что казался оркам божественным ароматом. Он, как верный слуга, не имел права упрекать господина за подобный выбор, но мысленно всегда причитал и ругал Даггарта.

Вэон, мягко ступая по каменным ступенькам лестницы, поднимался на второй этаж. Его путь лежал в дальнюю комнату, сокрытую от взора незваных гостей, на которой лежало специальное магическое заклинание. Оно поглощало любые звуки, исходящие из помещения, поэтому можно было не волноваться, что кто-нибудь случайно или специально сможет подслушать разговор. Без вторжения внутрь и вмешательства более сильного колдовства никто и никогда ничего не узнает.