Спасая рыбу из воды

Что же. Котенок помог крысу сбежать, крыс показал ему как можно хорошо устроится и где можно найти жилье и еду. Еще минут двадцать зверята выживали в чужом агрессивном мире, который оказался обычной лужайкой на заднем дворе загородного дома. Им пришлось сражаться с ежиком, спасаться от ужа и курицы. И только благодаря подсказкам, которые им дал Филин, они смогли остаться в живых.

В сказке мы так и на рассказали, что случилось с хозяевами зверят, почему они покинули дом и бросили своих домашних любимцев.

Но наши дети, наши подопечные все так же лежали на своих кроватях и смотрели перед собой. Нет, они не смотрели, просто оставались в этом положении. Видели ли они что-то сейчас. Слышали ли они что…

– Вот так и работаем. – Вздохнул Анатолий.

– Но что мы делаем? Они же в полной отключке. – Растерянно возразил я.

– Может быть. А может быть они нас прекрасно слышат. Лекс. Они нас слышат и понимают. Нужно в это верить. Только так. Иначе… Знаешь… Эта группа… Арина Петровна сделала большую ошибку. Нельзя было брать девяток. Пусть это дети. Но мы им уже не сможем помочь. Посмотри, они ведь не хотят быть в этом мире. Они не стараются, для них прото – совершенно чуждое место.

– А зачем я тогда читал им эту сказку?

– Это наша работа. Надо что-то делать. Смотри. Вот это Оксана. Восемь лет. Она меня даже от смерти спасла. Правда, не смотри так. Я… Не хочу об этом говорить, но она встала и помогла мне. Она здесь, с нами. Она слышит и видит нас. Но она не понимает и не знает, зачем ей что-то делать. Она будет испытывать голод, но даже не подумает, что можно засунуть вот эту кашу себе в рот. Ее кормят с ложечки, но она даже не жуют пищу. Знаешь почему? А потому, что ни в прото ни в квази они никогда не ела ртом. В квази еда не нужна. Там нет голода. Там есть рестораны, но они для антуража, для понта. Но не для питания. А вот это Павел. Очень открытый парень, в квази он проявляет интерес почти ко всему, любит исследовать мир. Но здесь, прото… Он даже не моргнет, если я ему в глаз пальцем ткну. И я не знаю, то ли у мозга нет связи с телом, то ли ему это просто настолько неинтересно. Хотя ведь моргание – это безусловный рефлекс. Как это могло получиться? Последнее время я думаю, а ради чего это все? Может быть это и вправду следующий шаг эволюции. Не знаю, помнишь ли ты, но когда появился нейро-интерфейс, то с ним боролись почти точно так же, как сейчас борются с квази. Были такие-же нервные срывы, были жертвы и смерти. Просто еще один виток эволюции.

– Вы так говорите только из-за этого случая! – Выкрикнул я, не обращая внимания на то, что нас окружали безучастные дети.

– И это тоже. Тот мальчишка. Что он сказал? Наша терапия оказалась слишком эффективной. Так вот посмотри на них, – Анатолий развел руками, указывая на своих подопечных, – не так уж она и эффективна.

– Но у Вас есть другие группы! Другие дети! Вы им помогли. Они теперь могут жить полноценно. Они теперь могут жить! – Мой голос вибрировал как струна. Я сам не мог понять почему, но испытывал страх, которого не чувствовал никогда в жизни. И вопреки себе от этого страха мне не хотелось убегать или прятаться. Из-за испытываемого сейчас ужаса я хотел только громче кричать.

– Мы сейчас пытаемся спасти рыбу у воды! Мы выдернули их из их мира. Из квази. Они там живут. Там, а не здесь. Сколько они уже оторваны от своей реальности? Неделю? Или больше? Представь, если бы тебя заперли на это время в черный ящик без звуков и событий! Я бы точно свихнулся. Думаешь, они еще не свихнулись? Думаешь, они в коме? Нет, они не в коме. Они отрезаны от квази, но их нет и в прото!

Анатолий сел на кровать, рядом с одним из мальчиков и закрыл глаза руками. Я не мог понять, плачет они или просто…

– Вся эта работа…

– Нет Лекс! Я сегодня с утра был у Арины. Я потребовал выписки! Я изучил личные дела всех наших выпускников. Знаешь, сколько из них сейчас устроились на работу в прото? Один человек! Один из нескольких тысяч! Есть те, кто вернулись в квази. Но гораздо больше тех, кто живет овощами на попечении своих родных. Которые так и не научились проявлять интерес к миру. Но и таких не много. Знаешь кого больше? Знаешь кого больше всего среди моих выпускников? Не безвольных кукол, не вернувшихся в квази, не обезумевших психов. Больше всего тех, кто погиб. Либо от истощения, находясь рядом с накрытым столом. Либо от примитивной простуды. Они погибают от несчастных случаев. У них нет навыков. Без сторонней помощи они даже… Много и тех, кто что-то сделал специально. К черту! Я не хочу больше! Я здесь палач или садист? Я вивисектор! И правы все те, кто говорили, что мы здесь живодеры, изверги! Мы… Чего ты на меня смотришь? Думаешь у меня истерика? Думаешь, у меня стерсс? Нервный срыв? Чего ты думаешь, в свое головной коробке? Иди в квази! Уходи в квази! Там, видимо, жизнь! Люди умирают, и они будут всегда умирать – это нормально – это естественно! Мы не удержим эту лавину! Мир изменился! Да, как по мне он сломался, но может быть и нет? Может быть это правильно?