Спасать или спасаться? Как избавитьcя от желания постоянно опекать других и начать думать о себе

«Профессия, предполагающая приведение людей в чувство, срывание их масок или принуждение взглянуть в лицо отрицаемой истине, – весьма опасное и деструктивное призвание, – писал Джон Пауэлл в книге «Почему я боюсь сказать тебе, кто я?». – Человек не способен жить с каким-то осознанием. Он старается так или иначе защитить свою психику, сохранить ее нетронутой с помощью какой-то формы самообмана… Если фрагменты психики останутся несклеенными, кто подберет их заново и сумеет вновь собрать пазл?» (10).

Я не раз была свидетельницей пугающих и жестоких поступков, которые совершают люди, когда, наконец, сталкиваются с долго отрицаемой истиной. Если ситуация серьезна, нам необходимо обратиться за профессиональной помощью.

3. ТОРГ

Успокоившись, мы пытаемся заключить сделку с жизнью, с собой, с другим человеком или Богом. Если мы сделаем то-то и то-то, или если кто-то другой сделает то-то и то-то, тогда нам не придется страдать от потери. Мы не пытаемся отсрочить неизбежное; мы пытаемся предотвратить его.

Иногда сделки, о которых мы ведем переговоры, разумны и продуктивны: «Если мы с супругом обратимся к консультанту, нам не придется переживать разрыв наших отношений». Иногда наши сделки абсурдны: «Я когда-то думала, что, если я буду поддерживать в доме порядок или достаточно хорошо вымою холодильник на этот раз, мой муж больше не будет пить», – вспоминает жена алкоголика.

4. ДЕПРЕССИЯ

Когда мы видим, что со сделкой ничего не получилось, когда мы наконец уже не в силах больше бороться, удерживая реальность на расстоянии, и когда мы решаем признать, что жизнь подложила нам свинью, мы становимся печальны, иногда ужасно подавлены. Такова сущность скорби: оплакивание во всей его полноте. Это то, чего мы любой ценой старались избежать. Это время плача, и это больно.

Эта стадия процесса начинается, когда мы смиряемся, говорит Эстер Олсон, семейный консультант, которая работает с процессом скорби – или, как она это называет, «процессом прощения». Скорбь исчезнет, говорит она, лишь тогда, когда весь процесс будет пройден и проработан.

5. ПРИНЯТИЕ

Вот и все. После того как мы закрывали глаза, брыкались, вопили, пытались договориться и, наконец, прочувствовали боль, мы приходим к принятию.

«Это не безропотная и безнадежная капитуляция, не отказ от борьбы или потеря смысла, хотя приходится слышать и такие утверждения, – писала Элизабет Кюблер-Росс. – Принятие не следует считать радостной стадией. Это почти вакуум чувств. Такое ощущение, что боль ушла, борьба окончена…» (11).

Мы примиряемся с тем, что есть. Мы вольны остаться; мы вольны уйти; мы вольны принимать любые решения, которые нужно принять; мы свободны! Мы приняли нашу утрату – не важно, мелкую или значимую. Она стала приемлемой частью наших нынешних обстоятельств. Мы свыклись с ней и нашей жизнью. Мы приспособились и реорганизовались. Мы вновь комфортно ощущаем себя в нынешних обстоятельствах и с самими собой.

Нам не просто комфортно в нынешних обстоятельствах и с переменами, которые мы претерпели: мы даже полагаем, что нам в некоторой степени на пользу перенесенная утрата или свершившееся изменение. Даже если не вполне можем понять, каким образом это случилось и почему. Мы обретаем веру, что все хорошо и что мы выросли благодаря этому опыту. Мы глубоко уверены, что наши нынешние обстоятельства – во всех их подробностях – именно таковы, какими они должны быть в настоящий момент.

Несмотря на свои страхи, чувства, муки и растерянность, мы понимаем, что все нормально. Мы принимаем то, что есть. Мы успокаиваемся. Мы перестаем бегать, уворачиваться, контролировать и прятаться. И мы знаем, что только с этой точки мы можем двигаться вперед.

Так люди принимают реальность. Помимо словосочетания «процесс скорби» консультант Эстер Олсон использует термины «процесс прощения», «процесс исцеления» и «способ, которым работает с нами Бог». В нем нет ничего особенно утешительного. В сущности, он вызывает чувство неловкости и порой причиняет боль. У нас может возникать ощущение, что мы распадаемся на части. Когда этот процесс начинается, мы обычно переживаем шок и панику. Проходя через его стадии, мы чувствуем растерянность, уязвимость, одиночество и изоляцию. Обычно в нем присутствует чувство утраты контроля, равно как и надежда, которая порой нереалистична.

Вероятно, мы проходим через этот процесс, сталкиваясь с любым фактом жизни, который не приняли. Человек созависимый или химически зависимый может проходить через разные стадии процесса скорби в связи с несколькими утратами одновременно. Отрицание, депрессия, попытки заключить сделку и гнев могут обрушиваться на нас разом. Мы можем не понимать, что́ мы пытаемся принять. Мы можем даже не знать, что стараемся принять ситуацию. Мы можем просто чувствовать себя так, будто сходим с ума.