Спасенная Пришельцем

В этой позе Кэлли провалялась весь день.

— Хм? — отозвалась она без особого энтузиазма.

— Я и ты, — объяснил я свои намерения — и ни в коем случае не приказал, независимо от того, была она человеком или кем-то еще, мне казалось это неправильным.

Но когда Кэлли даже не пошевелилась, мои глаза сосредоточились на подушечке ее стопы, на выпуклости, которая всегда притягивала мой взгляд.

«За что она отвечала? Для чего предназначалась? Что делала?»

Я не знал, но понимал, что Кэлли обладала милыми маленькими ножками.

И самыми странными, самыми бесполезными пальцами. Сморщенные и слабые, я никогда не видел, чтобы Кэлли подбирала ими какие-либо предметы. Она даже не задействовала их во время ходьбы… используя мясистую часть стопы и пятку.

Странно.

Ее пальцы ног, казалось, не были достаточно длинными, чтобы смягчать ударное воздействие при хождении. Необычно… без сомнения. Но, так или иначе, эти пальчики все равно умудрялись выглядеть мило.

Хотя… Внезапно меня пронзила мысль, что ее стопы такие же как у хобсов.

Ранее я никогда не замечал этого.

Пожав плечами, я наклонился, чтобы лучше рассмотреть Кэлли.

В конце концов только я заботился о ней. Осторожно подняв хвост, я проследил кончиком совершенную захватывающую подушечку.

Кэлли тут же подтянула стопу к своему телу и… та ПРОПАЛА!

Неожиданно меня пронзила дрожь.

Это было…

Это было… ВЕСЕЛО.

Я никогда не чувствовал себя таким хищником, как в этот момент.

Кэлли обхватила руками свои колени, и я заметил, что мне удалось не только шокировать ее, но и завладеть всем ее вниманием.

В итоге я захотел вновь достать ее ногу и все повторить.

Реакция Кэлли была очень забавной.

Когда я ринулся вперед, чтобы поймать ее крошечную ногу, то быстро осознал, что это занятие очень затягивает.

Кэлли завизжала, когда я провел кончиком хвоста по ее стопе, но — что удивительно — это не вызвало во мне беспокойства.

Я ухмыльнулся, как идиот, ведь она не боялась. От Кэлли не пахло страхом вообще.

Отчасти, к моему сожалению, она все же сумела достаточно глубоко вдохнуть, чтобы приказать:

— Прекрати.

И я повиновался.

Продержав ее ногу в своей руке на секунду дольше, я осторожно положил ту на скомканное одеяло.

Тем не менее я чувствовал себя невероятно удовлетворенным.

— Ты встала! Хочешь пойти в спортзал?

— Кажется, я описалась от смеха, — пожаловалась она.

— Нет, — заверил я ее. — Ты не делала ничего подобного.

Кэлли повернулась и посмотрела на меня, выгнув брови.

— А ты так уверен, потому что…

Я пожал плечами.

— Я бы почувствовал запах.

Ее губы скривились в гримасе.

— Это… так…

— Так ты хочешь пойти в спортзал?

— ПОЙДЕМ! — фыркнула она.

Я наблюдал за тем, как она пыталась быстро отвернуться.

Но не достаточно быстро.

Не знаю, осознавала ли Кэлли, но она впервые вставала с кровати с улыбкой.

* * *

КЭЛЛИ

Теперь я точно могла сказать, что Задеон хотел хоть чем-то заняться.

Он был как скучающий щенок.

Нет… скорее, как скучающий котенок. Тигренок.

Когда я бросила взгляд на его лицо… то заметила, как он облизывал один из своих огромных клыков.

Саблезубый котенок. Который в своем бездействии был опасен.

Для такого мужчины было непривычно сдерживать энергию. То есть, его профессия требовала, чтобы он регулярно участвовал в смертельных схватках. А здесь ему приходилось сидеть в четырех маленьких стенах и лежать на мягкой пушистой кровати более шестнадцати часов в день. Никакой стимуляции.

Удивительно, что Задеон от скуки и накопленной энергии до сих пор не разнес это место.

— Как часто ты… гладиаторишь?

Он либо не ожидал подобного вопроса, либо не слышал, чтобы кто-то раньше произносил это существительное в форме глагола.

— Все время.

«Хм. Мужчины и их скупость слов».

— Насколько длинные перерывы между боями?

Задеон вздохнул.

— Столько, сколько требуется, чтобы добраться до следующего сражения.

Оу.

— Так ты намекаешь, что хочешь пойти в спортзал?

Его ноздри раздулись. Задеон не злился, но был на взводе.

— Если ты этого хочешь.

— Хочу, — я сощурила глаза, когда стала произносить следующую фразу: — В конце концов. Я уже встала.

Большой ублюдок ухмыльнулся.

Я засопела.

— Пойдем.

Взяв расческу, я подошла к стене и взглянула на свое отражение. Крепко сжимая ручку расчески, я изо всех сил старалась не смотреть на себя ниже подбородка.

Впрочем, я все равно знала.

Не могла забыть.

Меня покрывали струпья.

Я понимала, что не могу их смыть. Видит Бог, я пыталась. Каждый раз, когда я смотрела на них, то меня переполняло расстройство и отвращение к себе. А затем всплывали воспоминания.

Как будто я нажимала на какую-то чертову кнопку.

Я вспоминала о произошедшем снова и снова, каждый раз, когда мне приходилось смотреть на себя.

Поэтому сейчас я не была намерена повторять.

Начнем с нуля.

Струпья не пропадут, но это дало бы мне шанс привести голову в порядок. Дало бы мне шанс не думать об этом каждый день.

— Зи?