Спаси меня

Фамилия Джеймса величественными буквами красовалась на фасаде резиденции предприятия. Когда он вышел из машины и целеустремленно направился к главному входу, я остановилась и вытаращила глаза сперва на табличку, потом на громадное современное здание, в котором – как объяснил мне во время поездки Джеймс – в нижней части располагался крупнейший в Англии филиал «Бофорт», а в верхней офисы таких подразделений, как дизайн, сбыт, клиентская служба, но в первую очередь, конечно, закройка. Фронт оконных витрин тянулся по всем шести этажам здания, в них были выставлены манекены, одетые в классическом стиле, которым и славился этот бренд.

– Ну, ты идешь? – окликнул Джеймс возле парадного входа.

Мы проговорили с ним весь остаток пути. Не так много, но все-таки больше, чем я ожидала. Меня не покидало чувство, что я сплю.

Я в Лондоне. С Джеймсом Бофортом.

Я просто не могла поверить.

– Руби! – крикнул Джеймс, выразительно подняв брови и показывая на часы.

Это вернуло меня в реальность. Я сорвалась с места и побежала к нему. Он придержал передо мной дверь, и я торжественно ступила внутрь. И огляделась.

Этот филиал существенно больше того, где я была с родителями. Благодаря высоким потолкам, белым стенам и ухоженному паркетному полу торговый зал выглядел гостеприимным, хотя вся мебель оказалась черной. Вдоль задней стены тянулись стеллажи до потолка, на них были разложены бесчисленные рубашки. Над стеллажами – закреплена латунная штанга с подвешенной слева лестницей. На входе стоял большой круглый стол, на котором посередине разместилась статуя оленя, а вокруг лежали аккуратно сложенные стопки брюк. Над столом висела люстра, озаряя все помещение теплым светом. В торговом зале чувствовался особый дух – терпкий, но не назойливый, смесь природных запахов ткани с ароматом освежителя воздуха.

Джеймс мягко подтолкнул меня под локоть. Я подняла на него взгляд, и он кивнул в заднюю часть торгового зала. Я поплелась за ним следом. Справа тоже тянулась стена стеллажей. Посередине было свободное пространство, там на стене висели снимки мужчин в разных костюмах, подсвеченные с боков латунными светильниками. Под ними стоял темно-зеленый бархатный диван с клетчатыми подушками, мягкий футон для сидения, обтянутый мехом, и стеклянный стол с хрустальными стаканами и графином с водой.

Всюду вокруг я видела грубый твид, благородный шелк и тончайшую кожу – материалы, с которыми работал бренд «Бофорт», были лучшими, гарантируя самое высокое качество. Не осталось никаких сомнений, что я нахожусь в магазине, куда вхожи аристократы и политики, и я поневоле чувствовала себя не на своем месте.

Возможно, причина была лишь в том, что здесь находились исключительно мужчины. Мужчины-продавцы, мужчины, застывшие на скамеечках перед большими зеркалами, и мужчины, снимающие с них мерки. И, наконец, мужчина, стоящий рядом со мной.

Тут один из этих мужчин поднялся с пола. Он что-то сказал покупателю, которому только что подколол подкладку брюк, и потом его взгляд упал на нас. Увидев Джеймса, он перепугался.

– Мистер Бофорт! – Побледнев, он глянул на наручные часы.

– Не беспокойтесь, Тристан, мы не спешим, – отозвался Джеймс.

Я вообще не узнавала его интонации. Он говорил как совершенно другой человек. Свысока и авторитетно. Взглянув на него сбоку, я заметила жестскую выправку. Хотя руки в карманах брюк выглядели расслабленно, сразу было понятно, что он в этом магазине не кто-нибудь, а хозяин. Интересно, как он это делает. Кажется, любое место, на которое он ступает, становится его владением. Будь то школа, игровое поле лакросса или этот магазин. Хотелось бы взглянуть на него сидящим в кафе-мороженом. Произойдет ли то же самое? При случае надо будет проверить.

Тристан жестом подозвал другого портного и передал ему сантиметр. После чего поспешил к нам и пожал Джеймсу руку.

– Извините, что я вас не встретил на входе.

– Не волнуйтесь, Тристан, – ответил Джеймс. – Вы еще заняты, или у вас есть время для нас?

Портной возмущенно глянул на него:

– Разумеется, я в вашем распоряжении, сэр.

Джеймс повернулся ко мне:

– Руби, это Тристан Макинтайр, главный закройщик «Бофорт». Тристан, а это Руби Белл. Она руководит организационным комитетом Макстон-холл.

Я взглянула на Джеймса, подняв брови. Удивило, как он меня представил. Ведь мог бы просто сказать, что я учусь с ним в одной школе. Да и вообще ничего не говорить, кроме имени.

Тристан одернул пиджак и слегка выпрямился. А затем показал свою заготовленную улыбку:

– Мистер Бофорт не так часто приводит сюда школьных друзей, тем более приятно с вами познакомиться, мисс Белл.

Я ответила на его улыбку и протянула руку. Он взял ее, но вместо того, чтобы пожать, повернул и поцеловал мою ладонь. Я тотчас почувствовала непреодолимое желание сделать книксен. Но, к счастью, сдержалась и вместо этого сказала:

– А мне еще приятнее, мистер Макинтайр.

– Называйте меня просто Тристан.

– Ну, только если вы будете называть меня Руби.

Его улыбка стала шире, и он с многозначительным видом обратился к Джеймсу: