Спаси мою жизнь

Раздались гневные крики.

— Я понимаю ваше возмущение, — призвала Алларион своих подданных к спокойствию. — Вы хотите войны? Готовы ли вы отправить своих отцов, мужей, сыновей и братьев на смерть? — королева тяжело вздохнула. — Я потеряла своих сыновей. Я не понаслышке знаю, что такое боль утраты, — тут ее голос сорвался, но затем зазвучал с новой силой: — А потому не могу обречь свой народ на страдания.

— Так что же вы предлагаете? — донеслось откуда-то с площади. Голос показался смутно знакомым, но все же я его не распознала.

— Стоит приоткрыть тайну рождения этих двоих, — призналась регина Скаршия. — Иналина — дочь моего сына и драгхварки, а Тафар — сын правителя Драгхвара и Глерии Дункел.

Я замерла, а Стихийный заметил это и напрягся. Глерия, единственный ребенок герцога Дункела, погибла больше ста пятидесяти лет назад в одном из столкновений со стихийниками в Дальних мирах. Она была истинной воительницей. Довелось мне встретиться с ней пару раз. Я брала пример с ее ведения боев. Получается, что…

— Как вы уже заметили, эти двое стали новым поколением для исчезающих элементалей, — гордо сообщила королева. — И я знаю, что они первые, но не единственные. Получается, что маги и стихийники совместимы, — и она замолчала, давая время осознать шокирующую информацию.

— Мы все еще не услышали конкретного предложения, — все тот же голос с язвительными нотками заметил. И тут я поняла, кому он принадлежал — Нессельфольде-младшему.

— В нашу эпоху силы меняются, способности развиваются и получают новое воплощение. Так почему же и нам бы не измениться? Не пойти по пути примирения?

Раздался нестройный хор недовольных голосов.

— Я знаю, что вы скажете сейчас, — Алларион остановила поток негодования. — Стоит ли напомнить мне, что именно моя сестра стала залогом мира? Иллирион отдала свою жизнь для того, чтобы мы смогли жить дальше, готовиться вместе к предстоящим испытаниям, радоваться открытию новых сил и способностей, которые даровал нам Единый в смешанных союзах, — на мгновение она замолкла. — Так что же выбрать: боль, кровь, страдания или же надежду, любовь и счастье? Дайте свой ответ, — от мощи, хлынувшей от королевы, содрогнулись стены, посыпалась пыль, задрожала земля.

Тафар прижал мою голову к себе. Регина Скаршия огорошила всех этой информацией. Будучи тоже ошарашенная услышанным, я попыталась отстраниться от Стихийного, но тут же пошатнулась Голова закружилась. Состояние было похожим на опьянение. Драгхварец меня снова обнял. Я хотела узнать у него, правду ли сообщила бабушка, и поняла, что язык еле ворочается.

— Это пройдет, — проговорил Тафар, правильно оценив мое самочувствие.

Мне оставалось лишь поверить ему на слово, что я и сделала, с радостью прижавшись к нему.

В ожидании ответа подданных мы оба застыли. Я нервничала. Беспокойство уже грозило прорваться наружу, как моего слуха коснулось:

— Ска! Ска! Ска! — скандировали люди.

Чем дольше они кричали клич нашей страны, тем громче и мощнее он становился. Исходившая от зова вибрация проникала внутрь тела, заставляя сердце биться в едином ритме с призывом.

Внезапно Тафар подхватил меня на руки и понес на огромный балкон, откуда Алларион общалась с подданными. Мы предстали перед глазами сотен тысяч людей, которые радостно возликовали, завидев нас. Под их восклицания Стихийный поцеловал меня, чем вызвал новую волну восхищения.

— Мой народ, — призвала к тишине ее величество. — Вы заметили кровавые слезы на лице моей внучки? — раздались крики согласия. — Ваша принцесса собиралась пожертвовать своим сердцем на благо Скаршии, — королева выдержала небольшую паузу, чтобы люди осознали, на что готова наследница ради них, ради королевства. — И в день ее свадьбы вы преподнесли ей бесценный дар, — бабушка рукой указала на Тафара.

Подчиняясь внутреннему порыву, я сама притянула голову драгхварца и поцеловала его. Площадь взорвалась бурным ликованием. К нам подошла регина Скаршия, и Тафар позволил мне встать на ноги, но продолжал поддерживать, чтобы не упала.

— Это был последний урок от меня, — негромко произнесла ее величество. — И мой подарок тебе, — я обняла бабушку. У нас в семье была традиция, основанная ею. Каждый член семьи мог попросить об одном подарке у нее, и она исполняла это желание, но только один раз. Я знала, что отец попросил ее о «женитьбе» на Веаре, а Аналина добилась того, чтобы ее лишили титула. — Ты слишком гордая и упрямая, чтобы просить. Береги это дар! — и она поцеловала меня в лоб.

Над площадью прогремел торжественный салют, возвестивший о начале свадебных гуляний. Грянула музыка. Люди потянулись к ресторации, тавернам и уютным кафе, чтобы занять лучшие места и предаться всеобщему веселью.

Тафар снова поднял меня на руки. Мы последовали за бабушкой в созданный ею портал и оказались в ее кабинете. Там нас уже ждали король Гидаира, Шахджахан под присмотром герцога Дункела и графа Нессельфольде-старшего и… моя мама. Не успели мы выйти из портала, как Хидда бросилась ко мне.

— Довела-таки мою доченьку, — причитала женщина, вытирая кровавые слезы с моего лица.