Спаси себя

Я рискнул взглянуть на нее, когда жар, душивший изнутри, немного схлынул. Руби смотрела на меня ласково, и хотя было заметно, что она себя сдерживает, я понял, как она рада мне.

– Разумеется, я приму приглашение. – Она помедлила. – Я, правда, задумываюсь, что делать, если мне не дадут стипендию. Я уже собрала всю информацию о возможностях поддержки, но на эти программы каждый год подают заявки так много студентов, поэтому я не знаю, велики ли мои шансы. Без поддержки я не смогу позволить себе учебу. – Было прямо-таки больно видеть, как радость уходит из ее глаз, сменяясь страхом. – И тогда даже не знаю, что я буду делать.

– Я не сомневаюсь, что шансы у тебя хорошие, – уверенно сказал я.

– В любом случае я буду бороться до конца, – решительно сказала она, и в этот момент у меня не было сомнений, что Руби сможет всё, за что ни возьмется.

– Мама всегда прилагала усилия к тому, чтобы «Бофорт» ежегодно поддерживал разные проекты. Наверняка среди них есть и стипендии. Я разузнаю, если хочешь, – осторожно предложил я Руби. Появился страх перейти границу дозволенного. Надеюсь, что этого не произошло.

Руби помедлила, но я с облегчением увидел, что выглядит она скорее задумчиво и вовсе не находит мое предложение наглым.

– Да, было бы круто, – сказала она, наконец. – А как обстановка у вас дома?

Взгляд ее стал совсем мягким, когда я заговорил о маме, поэтому меня не удивила внезапная смена темы.

Я немного подумал, прежде чем что-то ответить.

– С Лидией все хорошо, а отец… есть отец. Я мало его вижу, и с самого декабря мы почти не разговаривали.

– Звучит не очень хорошо, – пробормотала Руби.

Теперь я пожал плечами:

– Так лучше. Я все еще злюсь на него. Ни я, ни Лидия никогда не забудем, что он не сказал нам о том, что случилось с мамой.

– Я никогда не дралась, но думаю, что тоже набросилась бы на него.

Представив эту сцену, я не мог сдержать ухмылку. К сожалению, это длилось недолго.

– Меня злит, как он обращается с Лидией, – сказал я со всей серьезностью. – Как раз сейчас, когда на нее навалилось столько разных проблем.

– А что он делает? – спросила она, нахмурившись.

– Отец постоянно дает понять, что она дура, и это зверски бесит. А то, что Оксфорд одобрил ее поступление, он не хочет даже принять во внимание.

Руби скривила рот:

– Все, что ты о нем рассказываешь, просто бесит. Неудивительно, что ты рад, когда его нет дома.

Обычно я ненавижу такие разговоры. Как правило, я меняю тему или ухожу от нее, но с Руби получается так естественно – сидеть на кровати и разговаривать о проблемах моей семьи.

Я думаю, к такому бы я привык.

– О чем ты думаешь? – вдруг спросила Руби.

Я только помотал головой. В горле застрял комок, как я ни старался подать голос, не получалось.

– Джеймс? – неуверенно окликнула Руби.

– Я просто рад, что мне можно быть здесь, – хрипло ответил я.

В следующий момент Руби подобралась ближе. Она положила свою ладонь на мою, и мы сплелись пальцами.

– Я тоже рада, что ты здесь, – прошептала она, и все мое тело залило теплом.

– Я отсюда не уйду так быстро, – заявил я, взглянув на наши сплетенные руки. – Поэтому настройся на это.

Руби

У нас с Джеймсом было еще минут десять покоя перед тем, как Эмбер преувеличенно громко постучалась в дверь и принесла нам снизу кексы, с которыми послала ее мама. Джеймс спрыгнул с кровати, словно укушенный тарантулом. Когда моя сестра снова уходила, она с многозначительным взглядом оставила дверь нараспашку, в ответ на что я лишь закатила глаза. Ведь мы с Джеймсом всего лишь разговаривали, а не набросились друг на друга голые.

Если мама всерьез так думает, то… я тогда не знаю, как и быть.

Джеймс, неуверенно топтавшийся посреди комнаты, указал на книги, которые лежали на столе:

– Сколько времени тебе надо на то, чтобы проработать их? – спросил он.

Я вздохнула:

– Вообще-то, мне давно надо было их прочитать. Я затянула с этим из-за подготовки вчерашнего вечера.

– О’кей, – пробормотал Джеймс и взял со стола «Утилитаризм» Дж. Ст. Милля. – Здесь всего-то чуть больше сотни страниц, и я ее уже прочитал. Мы могли бы поработать вместе, если хочешь.

Я заморгала:

– И тебе охота заниматься со мной школьной программой?

– Конечно, – сказал он и указал мне на письменный стол. – У тебя найдется второй стул?

Я так растерялась, что не могла найти подходящих слов.

В конце концов я кивнула и сползла с кровати:

– Сейчас принесу. Никуда не уходи.

Я кинулась в комнату Эмбер. Она сидела на полу около кровати, опершись на нее спиной и держа на коленях ноутбук. Взглянув на меня, она ухмыльнулась и вынула наушники.

– Ну ка-а-ак? – спросила она врастяжку. Судя по всему, нашу утреннюю дискуссию она мысленно завершила – или просто слишком изнемогала от любопытства, чтобы повести себя со мной в этот момент холодно и отстраненно.

– Можно мне взять у тебя стул на время? – спросила я.

Ухмылка Эмбер стала еще шире:

– Разумеется, ты можешь взять стул на время.

Я проигнорировала ее двусмысленный тон и потащила стул к себе в комнату. Джеймс к этому времени уже сидел за моим столом, а «Утилитаризм» лежал перед ним раскрытым.