Спасибо, Томми (СИ)

Пиздец, Томас, ты докатился. Завидовать псу - ну, это как-то уже самое днище, чувак.

Щенок повизгивает и из стороны в сторону мотает обрубком хвоста, щурясь каждый раз, когда длинные пальцы чешут его мягкое шерстяное пузо (ну, чем блин не кот?).

- Кто у нас тут такой мягкий, а? Кто такой маленький и пахнет молочком?

Ди несет такую ерунду, что Томас заржал бы в голос, если б чертова нежность не забила так плотно горло, не растеклась бы по позвонкам, не лишила бы способности ориентироваться в пространстве.

“Сука, Дилан, вот нахрена ты такой красивый?”, - долбится где-то в подкорке, пока он разглядывает беспредельный пиздец на голове друга. Словно кто-то опять и опять дергал руками за волосы, закручивал смешные рожки из прядок, ерошил, пропуская сквозь пальцы…

Он пялится, как идиот, как девчонка-фанатка, что случайно наткнулась на кумира в собственном дворе и лишилась голоса от страха и радости.

На самом деле в любой момент по ступенькам вон того трейлера может скатиться Поузи, вопя во все горло похабные шуточки, или Холлэнд величественно проплывет мимо к гримеру, или Шелли нарисуется, хлопая глазами. Всего пару минут назад рядом пролетел один из Карверов (он так и не научился их различать), прижимая к уху мобильник.

“Теряешь драгоценное время, дебил!”

Он зол. Он так зол на себя за все, что случилось. Или наоборот - не случилось. Ведь он был так близко - на съемках, в отеле, на интервью и панелях… Изо дня в день. Столько Дилана, что его запах и раскованный смех, кажется, стал неотъемлемой частью Томаса.

Может быть, О’Брайен чувствует излишне пристальный взгляд? Или он, Томас, думает слишком громко? Потому что Ди вдруг замирает и медленно оборачивается, выглядывая из-под очков. И на лице его такая изумленная радость, что целую секунду Сангстер думает, что все, пиздец, сердце больше не сделает ни удара, а служба спасения поспеет лишь к его бездыханному телу.

- Томми, чувак! Вот это сюрприз!

Рот до ушей и озорной блеск глаз, что пьянит хлеще вискаря в любых дозах. Того же оттенка, той же крепости, вот только виски не вызывал такой зависимости, как эти глаза, вытаскивающие душу зрачками.

У него губы пересыхают от этого небрежно-нежного “Томми”. Это он, Сангстер, звал так на съемках Дилана. И когда во время премьеры Ньют на огромном, во всю стену, экране выдохнул свое глухое: “Спасибо, Томми”, зал взорвался такими оглушающе-восторженными воплями, что на секунду актеры решили, будто оглохли. А потом Дилан нашел в темноте его руку и хохотнул в самое ухо: “Они хотят эту пару, чувак. Все еще хотят”.

“Теперь даже больше”, - подумал тогда он в ответ, но лишь улыбнулся, любуясь профилем Дилана.

- Ты в гости или по делу?

О’Брайен подскакивает как-то невероятно проворно, умудряясь не уронить мелкую псину и одновременно обхватить Томаса поперек ребер. Он пахнет… пахнет все так же, и земля качается под ногами, будто палуба корабля, вышедшего в открытое море. И его губы - в дюйме от лица. Они розовые, идеальные, сладкие… Он точно знает, что сладкие и пьянящие. Знает, хотя и не пробовал ни разу.

“Да, чувак, зачем ты здесь? Всего за несколько часов до рейса. Какого хрена ты забыл на съемочной площадке “Волчонка”?”

Просто выдохнуть: “Я соскучился, Дилан. Я спать не могу, когда ты не сопишь на второй половине кровати, поленившись тащиться в свой номер после затянувшегося заполночь просмотра чемпионата по бейсболу. Я так скучаю по твоему дурацкому пению в душе и яичнице с ветчиной, которую ты трескаешь каждое утро…”

- У меня самолет ночью, - блять, какой же ты жалкий, Сангстер, расплачься еще для комплекта… Он даже морщится от звука собственного голоса, но пытается продолжить, надо же что-то говорить… - И я тут…

- О, в Лондон. Аве привет передашь? Она просто прелесть…

- В Лондон, ага…

- Слушай, молодец, что пришел. Мы просто обязаны загудеть напоследок, сейчас я…

Забытый щенок обиженно скулит и тычется влажной мордой куда-то Дилану в подмышку. Тот хохочет и легонько щелкает по носу.

- Эй, кто-то расстроился, да? Смотри, Томми, какой милаха. Совсем мелкий еще.

- Ты где его спер, признавайся? Кого из девчонок ограбил? И, поскольку вопли Холлэнд не оглашают окрестности, ставлю на Шелли или…

- Да мой он. Подарок такой… Только вот имя я еще не придумал… Эй, нехорошо быть безымянным мохнатиком, правда? - Молчит, несколько раз медленно моргая, а потом стягивает очки, засовывая их в задний карман. - Я придумал, чувак, я придумал. Томми! Как тебе имечко, а? Я назову его Томми. Смотри, он на тебя даже похож чем-то… Эй, мохнатая морда, ты теперь Томми. Томми. В честь моего бро, так и знай… Не опозорь.

Пряное тепло растекается по венам, и Томас давит порыв притянуть к себе друга, накрыть уже его губы своими губами… Но Ди тараторит, как заведенный. Не заткнуть, не переслушать… Он слушал бы его вечность и еще целый месяц на самом деле.

Когда на Ди нападает словесный понос, его прет похлеще, чем Стилински, и сдержать этот нескончаемый поток не в силах ничто. Сангстер знает один способ, но не уверен, что не получит от друга по роже за такую наглость…