Спасибо за обман

Потом написала об этом Араю и отправила, в последний момент подумав, что не надо бы его отвлекать от серьёзных вопросов. Но он ответил ей двумя смайликами: один делал круглые глаза, другой смеялся. А вскоре в дверном замке повернулся ключ, и раздался его голос:

— Я дома!

Тамара услышала топот детских ног, промчавшихся из комнаты в коридор, и потом вдруг тишина, а за ней всхлипы и плач. Она поспешила за Сашей, испугавшись его реакции на приход отца. Перед её глазами предстала картина, чуть не заставившая и её разрыдаться: мальчик сидел на полу и прижимал к себе щенка. Рядом стояла пустая картонная коробка. Маленький корги лизал лицо своего хозяина, и казалось, улыбался. Саша уже захлёбывался от слёз, а Арай застыл над ним, чуть разведя руки в стороны.

— Что тут у вас происходит? — спросила Тамара чуть осипшим голосом, прижав ладонь к горлу.

— Да вот я тут собачку принёс, — как-то виновато ответил он и пожал плечами. — А Шурка плачет. Не пойму, нравится ему или нет.

— Нравится! — икая, прошептал ему сын. — Очень нравится! Он такой хороший, смешной. Он мой!

— Твой, конечно, — сказал Арай, присаживаясь на корточки рядом с сыном. — Я оставил в машине все его вещи. Потом сходим, заберём. Теперь с ним надо будет гулять. Ты готов?

Мальчик быстро закивал, не в силах уже даже шептать.

— Его зовут Коржик. Он ещё маленький, и за ним надо приглядывать, чтобы не съел чего-нибудь и не подавился.

— Я буду за ним приглядывать!

Саша встал, так и не выпустив щенка из рук, направился в свою комнату, шмыгая носом и прижимаясь лбом к мягкой шёрстке Коржика. Проводив сына взглядом, Арай с улыбкой обратился к Тамаре:

— Такой аромат! А что ты приготовила? Что-то вкусненькое?

— Это мы с Сандро испекли яблочный пирог, хотели вечером всех угостить во дворе, а заодно и обрадовать, что умеем говорить. Но теперь Коржик затмит все наши новости. Пойдём на кухню, не терпится всё узнать…

Встретившись с юристом, предложил ему сразу заехать в салон сотовой связи. Там девушка-продавец сначала не хотела давать информацию, но при виде «корочек», показанных мужчинами, сделала требуемые распечатки. Арай мысленно удивился, что несильно-то она и сопротивлялась, а за отдельное вознаграждение они получили ещё и несколько экземпляров, чтобы не копировать эти документы.

Изучив документы, юрист, повидавший разное за время своей профессиональной деятельности, всё же изумился изворотливости и жадности человеческой натуры.

Судья им сказала, что в рамках досудебной подготовки дела пошла навстречу истцу, но у неё мало времени, она и так вставила их в свой жёсткий график, отказавшись от обеда. Однако когда выслушала Арая и просмотрела все бумаги, забыла о своих словах. Женщина строго взглянула на него и покачала головой.

— Где бы мне найти такого… — совсем тихо, из-за камер, находившихся в кабинете, начала она и замолчала, подбирая сравнение, но так и не нашла его, а обижать симпатичного мужчину не хотела. — Вы сами-то понимаете, что вас обирали? И не только вас.

— К сожалению, понимаю, — ответил он, — но мне и в голову не могло прийти такое.

— Да уж, тут прямо схема вытягивания до последней копеечки. Итак, следуя этим документам, бывшая супруга обратилась к вашим родителям за помощью примерно три года назад. Они общались нормально до развода?

— Мы вообще не общались с родителями двадцать лет. Так сложилось, дело прошлое. У Ларисы не было их номеров телефонов. Видимо, она воспользовалась моим, я никогда не ставил пароль.

— Ясно. Она пишет вашей матери, что вы бросили семью, не платите алименты… ну и так далее. Извините, мерзости повторять не буду. Из представленных справок вижу, что всё заявленное ею — клевета. Простите, но за три с лишним года вы отправили родителям очень большую сумму. Понимаю, с вашей зарплатой сто-сто пятьдесят тысяч в месяц это немного, а для стариков — большие деньги. И они не оставляли себе ничего, всё переправляли Ларисе Ивановне Аракелян в тот же день, когда получали от вас. Вы с родителями говорили? Как они повелись на это? Неужели поверили наговору?

— Нет, не говорил. Они старенькие уже, не вполне здоровы. Не знаю, стоит ли волновать родителей тем, что их просто обманули.

— Ну, вы даёте! — возмутилась судья. — Святых среди нас нет. Они обязаны узнать, что вас оклеветали.

— Может, позже расскажу. Они только вчера приехали, устали с дороги. Куда я с такими разговорами?

Женщина вздохнула. Перебирая документы, раскладывая их по стопкам, всё-таки не выдержала и, не обращая внимания на камеры, воскликнула:

— У них отняли больше четырёх миллионов! Меня жаба сейчас задушит!

Юрист хмыкнул и, кивая, сказал:

— Значит, я не одинок в проявлении таких чувств.

— Так, мужчины, сейчас появится ответчик, и я очень прошу вас не мешать мне. Молчание — золото.

Сразу после её слов раздался стук, и дверь открылась:

— Можно? — елейным голоском спросила Лариса, но увидев бывшего мужа, изменила тон. — А он что здесь делает? При нём я не буду…

— Сядьте, — строго сказала судья. — У меня мало времени, и ваши истерики неуместны. Начнём.