Спасите игру! Ведь жизнь — это не просто функция

Однако разница огромна: когда друзья встречаются за карточным столом или затевают какую-нибудь социальную игру, то никто из них не думает о том, чтобы стать победителем, обобрать других и сорвать куш пожирнее. Они встречаются потому, что им хочется вместе поиграть. И как раз тот, кто думает при этом только о собственном выигрыше — тот и есть разрушитель игры, он играет нечестно. Тут-то и всплывает различие: homo oeconomicus гонится за выигрышем, а homo ludens хочет выиграть. Homo oeconomicus одно интересует: что прилипнет к рукам в результате его псевдоигры. Homo ludens хочет успешно сыграть, ему интересно проявить в игре свои лучшие качества и получить от неё удовольствие. Для него смысл в игре как таковой, в том, чтобы играть, — в то время как «человеку экономическому» сама по себе игра безразлична, его заботит только «навар». Соответственно, он не может себе позволить проиграть. Не то что «человек играющий». Он живёт в мире, в котором иногда и проиграть не страшно. Кто не умеет проигрывать — постепенно научится. Готовность к проигрышу накладывает на homo ludens отпечаток благородства.

Homo oeconomicus никогда не хочет «просто поиграть», для него игра — всегда средство достижения целей. Ему безразлично, из какой именно игры извлекать пользу или в какую игру заставить играть других, чтобы получить свою выгоду: пусть это будут игровые автоматы или компьютерная стрелялка, телешоу или, наконец, спорт — неважно.

Запуская в наши игры свои алчные руки, homo oeconomicus не признаёт никаких партнёров по игре. Состязание, в которое он вступает со всей страстью, для него не игра, а настоящая борьба, в которой любые средства хороши, чтобы обойти соперника. Ведь главное — выигрыш, а не игра! У «человека играющего» подход другой: он-то хочет играть, а для этого нужен противник. Без противника не сыграешь, значит, противник — это партнёр по игре. Потому и соревнование означает для homo ludens совсем не то, что для homo oeconomicus. Они пользуются одними и теми же терминами, но при этом имеют в виду совершенно разные вещи: один — весёлую игру, а другой — серьёзный бизнес.

Скажем так: homo ludens и homo oeconomicus внешне настолько похожи, что можно спутать. И в этом таится большая опасность. Ведь хитрый homo oeconomicus пользуется этим сходством для маскировки, чтобы ввести в мир игры свой нечистый дух и поставить игры себе на службу. И мы уже видели, каких больших успехов достигает он в этом. Он любит притворяться честным игроком, чтобы иметь повод протиснуться в мир игры, а потом использовать его по-своему.

«Человек экономический» вмешивается не только в игру, которая глубоко враждебна ему своей бесцельностью и самодостаточностью. Его вмешательство простирается прежде всего в область живого, даже если он сам этого не осознаёт. Там, куда он распространяет своё царство, он уничтожает пространства, в которых мы, люди, можем быть людьми. С каждым захваченным им уголком детской площадки мы теряем пространство для развития нашего потенциала. Он превращает в пустыню всё, до чего дотягивается. Где прежде зеленели цветущие луга и цвели сады, в которых можно было играть сколько душе угодно — с его появлением остаются мёртвые функциональные пространства. Homo oeconomicus умертвляет не только игру. С нею он умертвляет саму жизнь.

Игромания: медленнодействующий яд

Разрушительное влияние homo oeconomicus на игру можно наблюдать, если обратить внимание на игры, что бушуют тем временем в центрах больших городов и на выездах из них: на азартные игры. В одном только в Берлине, по оценкам полицейского управления, с 2006 по 2013 год число игровых автоматов с денежным выигрышем увеличилось с 6500 до 11 500[57].

В масштабах Федеративной Республики только с 2006 по 2008 год число таких автоматов выросло больше чем на 10 % и достигло 225 000 штук, с тенденцией к дальнейшему росту. Экономическая составляющая этой экспансии внушает серьёзную тревогу. Об этом свидетельствует «Годовой отчёт комиссии по надзору за азартными играми в Федеральных землях»: «В 2014 году валовой объём рынка азартных игр в Германии составлял в целом 11 381,8 миллиона евро. Регулируемый рынок составляет 9636,3 миллиона евро, то есть 84,7 % общего объёма, а нерегулируемый (чёрный рынок) — 1745,5 миллиона, то есть 15,3 %. В сравнении с прошлым годом наблюдается рост в среднем на 178,1 миллиона евро (+1,6 %), причём объём регулируемого рынка возрос на 105,8 миллионов евро (1,1 %), а нерегулируемого — на 72,3 миллиона евро (4,3 %)»[58].

Ещё выше рост предложения азартных онлайн-игр: весной 2014 года Центр исследования азартных игр Университета Штутгарт — Гогенхейм сообщил, что объём нелегального предложения азартных игр в интернете по сравнению с 2012 годом резко вырос. Играющие «только в 2012 году и только при посещении онлайн-казино потратили от 5,9 до 8,9 млрд евро — почти вдвое больше, чем в 2006 году»[59].