Спасите игру! Ведь жизнь — это не просто функция

Согласно самой идее игры, денежные ставки являются её неотъемлемой частью. Они создают напряжение. Однако можно играть в рулетку и без денег. Ведь не случайно рулетка существует и как детская игра, в которую играют на условные, игрушечные деньги. Игра не теряет привлекательности, ведь её основная идея — испытание удачи — не меняется от того, настоящие ли деньги или игрушечные. Поэтому игра в казино может считаться действительно свободной, только если ситуация остаётся для играющего комфортной, то есть если он может на время игры счесть деньги, которые ставит на кон, «игрушечными» деньгами. Кто понимает, что в случае проигрыша покинет казино в долгах как в шелках — тому следует избегать игрового стола. Ведь играть по-настоящему может лишь тот, кому за пределами игрового пространства, в сущности, всё равно — выиграет он сегодня или проиграет. В реальности такие игроки — скорее редкое исключение, однако мы должны это понимать, ведь наша задача — рассмотреть идеальный случай и выявить изначальную идею казино.

Уяснив её, можно согласиться, что в обстановке казино сохраняется нечто от древних священных игр-предсказаний. Крупье и посетители вступают в совместную игру, которая построена так, что побуждает играющих — по крайней мере, таковы правила — полностью отдаваться процессу игры и не задаваться вопросом о выигрыше, который они, может быть, унесут с собой, когда вечер закончится. Они лишь инструмент предсказания, и правила игры (которые здесь в основном суть правила этикета), подобно дресс-коду, помогают им сохранить особую игровую осанку. Поэтому отмена или упрощение дресс-кода в казино — плохая идея. Зайдя в казино в повседневной одежде, легко забыть дух игры. Такой посетитель уже не осознаёт, что вышел из круга обыденности и находится в пространстве, правильно вписаться в которое можно только, добровольно подчинившись его магии «как будто», и играть так, как будто игра идёт на ненастоящие деньги.

В тех казино, что растут в последние годы на выездах из крупных городов — типа Лас-Вегаса — всё совсем по-другому. Что мы там видим? В джинсах и в грубых ботинках, посетители поодиночке стоят перед машинами и надеются получить выигрыш: никакой особой одежды, правил этикета, светскости — и никакой свободы, ведь все их действия подчинены только одной цели: вернуться домой богачом. Сам процесс игры для посетителей залов игровых автоматов не имеет совершенно никакого значения. Да фактически они сами и не играют. Игру как таковую совершает машина, которая занимает место служителя оракула или крупье. Посетитель просто присутствует при игре. Подобно древнему греку, вопрошавшему о прорицании, он только ждёт исхода, который покажет, благосклонна к нему фортуна или же нет.

Они только зрители игры — причём зрители безучастные, и этим отличаются от посетителей классических казино старой школы, причём совершенно независимо от исхода игры. Они не следуют логике, которая в данном случае заключается в том, что нечто может проявить себя, а никак не в том, что именно будет проявлено. Уж скорее они следуют чуждой игре экономической логике, согласно которой главное — получить от игры доход: ведь посетителю зала игровых автоматов совершенно не интересно быть победителем, ему интересно получить выигрыш.

В нём триумфально царствует homo oeconomicus, притворяющийся, что он homo ludens, и использующий свои и чужие игры в целях получения прибыли. Вся эта возня с автоматами — не что иное, как бизнес под видом выигрыша.

В древности у оракула всё было иначе. Конечно, и те игры заканчивались «выигрышем», который посетители могли унести с собой: бог говорил «да» некоему замыслу, «нет» — готовящемуся путешествию или чему-то ещё. Но вся обстановка была такова, что совершавшим игру приходилось полностью в неё погружаться, иначе ничего не выйдет. Вместе со зрителями они составляли игровое единство и действовали в свободном пространстве. Играющим в присутствии оракула — как (в идеальном случае) и играющим в казино — выигрыш или проигрыш безразличен: результатом игры воспользуются не они, а зрители.

Точно так же дело обстоит и со спортивным тотализатором, ближайшим родственником семейства азартных игр. Мы видим здесь очень похожий процесс: «игроки» сами не играют, они лишь пользуются игрой других в качестве оракула и ждут его благосклонности. Весь их вклад сводится к тому, чтобы делать ставки. Потом начинается игра, на ход которой они не оказывают ни малейшего влияния, но которая держит их в напряжении только благодаря неизвестности исхода. Играющий на футбольном тотализаторе не спрашивает, хорош ли был матч как игра. Его одно интересует: правильно ли он угадал, та ли команда выиграет, на которую он поставил. В противоположность этому, играющим на поле совершенно безразлично, кто и на какой выигрыш рассчитывает в случае их победы: они играют, а толпы сделавших ставки трясутся от возбуждения, ожидая финального счёта.