Спаситель мира

Ответа Латиф ждал долго и напрасно. Когда Виолет наконец закрыла рот и зажала лицо ладонями, он рискнул оглянуться. Сзади, всего в паре шагов, обнаружился таксофон с желтой трубкой. Латиф медленно попятился и, не оборачиваясь, потянулся к трубке: терять Виолет из виду не следовало ни на секунду. Слава богу, на платформе больше никого нет! Латиф поднес трубку к уху. Услышав негромкий гудок, он жадно глотнул воздух и еще раз поблагодарил Всевышнего. Он соединился с лейтенантом Бьорнстрандом и узнал, что подкрепление выслано на Тридцать четвертую улицу. Объяснений Латиф не попросил, и они не последовали. Он повесил трубку, на секунду зажмурился и позвонил доктору медицинских наук Улиссу С. Копеку. Что скажет Копек, он догадывался, еще набирая номер, но хотел, чтобы догадку озвучили. «Вдруг не возьмет трубку?» — думал Латиф. Однако Копек ответил после второго гудка.

— Доктор Копек, простите, что беспокою в такой час. Это детектив…

— Я узнал ваш голос, Али. Все думал, когда вы позвоните?

Латиф онемел от неожиданности.

— Вы понимали, что с ней творится, — проговорил он, едва вернулся дар речи. — Вы прекрасно понимали, в чем дело.

Доктор выдержал эффектную паузу, как в театре или перед ключевой фразой анекдота.

— Разумеется, детектив, а вы разве не понимали?

— Иными словами… — Латиф осекся и набрал в грудь побольше воздуха. — Иными словами, за полчаса беседы вы не нашли возможности сообщить мне о заболевании мисс Хеллер, хотя она стояла за дверью?

— Всем своим пациентам я даю обязательство не разглашать конфиденциальную информацию и стараюсь его не нарушать. — Копек негромко откашлялся. — Так или иначе, я предполагал, что ее заболевание очевидно.

— Только не для меня.

— Детектив, вы меня удивляете. Я всегда считал, что полиция регулярно сталкивается с подобными случаями. В конце концов вы провели с мисс Хеллер почти целый…

— Ты, умник, просто скажи, чем она больна! Диагноз назови!

— Как пожелаете, детектив. У мисс Хеллер параноидная шизофрения. — После каждого слова Копек причмокивал. — Могу я еще чем-нибудь вам помочь?

Мимо пролетел поезд четвертого маршрута, и у ног Латифа приземлилась бумажная салфетка. Ни на Виолет, ни на поезд детектив не смотрел.

— Как вы изволили выразиться, я с ней уже почти сутки. Шизофреников перевидал немало, но никогда не подумал бы…

— Выражаясь профессиональным языком, у мисс Хеллер, в отличие от сына, высокая степень осознания своего расстройства. Когда я ее наблюдал, она ежедневно принимала по двести миллиграммов клозапина в таблетированной форме и по сорок миллиграммов циталопрама.

— Мне она ничего не говорила. Ничего… Я спрашивал…

— Вы задали ей конкретный вопрос?

Латиф не ответил. Поезд четвертого маршрута остановился, двери открылись. Детектив смотрел на неподвижный вагон, до отказа набитый пассажирами. Казалось, они не замечают, что поезд стоит. На Виолет ни один из них и мельком не взглянул.

— Мисс Хеллер не хотела ставить меня в известность, — проговорил Латиф. — Очень разумно с ее стороны. Знай я о расстройстве, ни за что не взял бы ее с собой.

— Али, мне придется поверить вам на слово.

Какое-то время Латиф завороженно смотрел на трубку, потом взвесил ее в руке и легонько опустил на рычаг. Поезд четвертого маршрута незамеченным укатил прочь. Детектив опасливо повернулся к лестнице. Он почти не сомневался, что Виолет уже ушла, и желал этого всей душой.

Она стояла практически в той же позе, может, отступила чуть дальше в тень, может, наклонилась чуть ниже к полу, бормотала и работала челюстями, точно старалась что-то прожевать. «Не подслушивала ли?» — приближаясь к ней, гадал Латиф. Впрочем, какая разница? Виолет уронила голову на грудь и осыпала все на свете отборной руганью, но успокоилась, едва Латиф ее окликнул и притянул к себе.

ГЛАВА 22

На Сто шестнадцатой улице поезд нехотя остановился. В раскрывшиеся двери беззвучно скользнул мужчина и сел напротив Ерша. Кроме них в вагоне не было ни души. Вокруг тридцать семь свободных сидений, не считая предназначенных для инвалидов, но мужчина выбрал место без малейшего колебания. Помимо высокого роста и худобы его отличала осанка пророка, глаза праведника и всклоченная рыжая шевелюра. Незнакомец оглядел пустой проход, точно утихомиривая своих многочисленных обвинителей, и, когда они затихли, улыбнулся Ершу уголком рта. Так улыбаются оценщики размера страхового убытка и стоматологи. «Интересно, кто он, пророк или стоматолог? — гадал Ёрш. — Или все-таки оценщик страхового убытка?» Он уже собрался спросить, когда пророк-стоматолог предостерегающе воздел указательный палец.

— Шнурков нет, — проговорил он, показав на кроссовки Ерша.

Ёрш вытянул ноги.

— «Велкро» — именно так правильно называется застежка-липучка, — тихо произнес он и стал ждать продолжения разговора.