Спасти или уничтожить

Гитлер перебил, поворачиваясь к нему лицом:

— Геббельс, человеку, отвечающему за то, чтобы наша идеология приобретала все новых сторонников, конечно, следует иногда говорить напористо, но туманно. — Видимо, он был в хорошем настроении, потому что едва заметно улыбнулся. — Но иногда мне хочется просто понимать все, что вы сказали.

Геббельс продолжил:

— Мне кажется, мой фюрер, что нам следовало бы продумать некую последовательность действия после того, как всем станет ясно, что мы победили большевизм и готовы плодами этой исторической победы поделиться со всеми!

Гитлер остановился прямо перед ним:

— Поясните свою мысль, Геббельс!

— Мой фюрер, возможно, полный разгром русских, который, как все мы видим, неминуем, заставит многих наших недругов пересмотреть свое понимание современности!

Он сделал паузу, продолжил:

— Возможно, и англичане поймут, что наша главная задача не в том, чтобы воевать, а в том, чтобы избавить мир от ужасов большевизма.

Фюрер порывисто отошел:

— Возможно, возможно… Возможно, вы правы, Геббельс, но пока все мое внимание должно быть сосредоточено на Восточном фронте и на победе!

Геббельс понял его:

— Мой фюрер, надеюсь, в ближайшие дни я смогу изложить свои предложения более предметно.

Именно после этого Геббельс и подошел к Гейдриху и, ссылаясь на разговор с фюрером, предложил обсудить вопрос подробно.

Он не очень хотел делить славу с начальником РСХА, но без него в этом деле было не обойтись.

Отношения этих людей, скрытно соперничавших в своем стремлении быть полезным Гитлеру, были достаточно сложны, поэтому Гейдрих не стал отказываться, понимая, что такой отказ позже можно будет трактовать как нежелание исполнять волю фюрера.

Решение пришло будто само собой, но Гейдрих прекрасно понимал, что такое возможно только при невероятной концентрации на решении задачи!

Обрадованный найденным решением, он сам позвонил Геббельсу и попросил назвать время. Однако министр пропаганды сразу же понял, в чем причина спешки, и не стал откладывать встречу.

Он слушал, не перебивая, хотя не мог скрыть своего возбуждения. Уже через пару минут он, извинившись перед Гейдрихом, начал расхаживать по кабинету. Видя, как сильно Геббельс хромает, начальник РСХА понял, что никакой наигранности в его поведении нет, и, удивительное дело, прямо на ходу стал придумывать все новые и новые обстоятельства.

Едва Гейдрих произнес «ну, вот, собственно, и все», Геббельс плюхнулся в кресло напротив и стал растирать ногу.

— Я только сейчас заметил, как много ходил, мой дорогой Рейнхард! — признался он. — Но все это совершенно не важно в сравнении с тем восхитительным планом, который изложили вы! Позвольте от всего сердца выразить и восхищение, и радость от предстоящего сотрудничества!

Он закурил.

— Честно говоря, если бы не интересы дела, не необходимость максимально быстрой подготовки к действиям, я бы заявил фюреру, что не имею права считать себя вашим партнером в этом деле, но…

Гейдрих принял правила игры.

— Боюсь, что я вынужден был бы вас дезавуировать, Йозеф, ибо моему аппарату не в силах подготовить некоторые решения. Например, мы не смогли бы найти самые короткие подходы для оповещения англичан. Без этого же, согласитесь, дело может затянуться.

Геббельс кивнул, поднялся и пересел за стол.

— Давайте наметим наши первые шаги. И совместные, и раздельные. — Он положил перед собой лист бумаги и взял авторучку. — Итак!

Завершив первоначальное распределение ролей, оговорились, что Геббельс при первом же удобном случае сообщит об этом фюреру, но когда придет время докладывать на представительном совещании, то делать это будет Гейдрих.

Это было разумно хотя бы потому, что на первом этапе почти вся работа приходилась на его ведомство. Одним из тех, на кого выпала основная тяжесть, был лейтенант Людвиг Зайенгер, которого в свое время наилучшим образом рекомендовал лично знакомый с ним по совместной борьбе с красными в Австрии заместитель Гейдриха Кальтенбруннер.

Даже несмотря на блестящие характеристики, Геббельс был весьма удивлен, когда уже через две недели ему позвонил Гейдрих:

— Партайгеноссе Геббельс! Я предлагаю встретиться по вопросу, который мы уже обсуждали. У меня есть хорошие предложения. Если хотите, я мог бы их вам отправить, чтобы вы их просмотрели до нашей встречи.

«Хорошие предложения» Геббельс не просмотрел, а скрупулезно изучил, прочитав несколько раз, делая пометки на листках. Закончив чтение, он попросил принести ему подробную справку об этом лейтенанте Зайенгере, удивляясь, что в столь юную голову пришли столь зрелые предложения.

Для себя Геббельс сформулировал их кратко следующим образом:

1. Одна из главных задач, стоящих сегодня перед победоносной Германией, — подготовка к послевоенному устройству таким образом, чтобы были максимально удовлетворены нужды рейха.

Геббельс слегка напрягся, прочитав это, и ощутил ревность: мальчик повторял его, Геббельса, мысли, притязая на лавры мудреца. Потом успокоил себя: прекрасно, что за нами идет молодежь, для которой истины национал-социализма непреложны и всегда будут звать их в великое будущее!