Спасти Колчака! «Попаданец» Адмирала

Последние два дня связи ни с востоком, ни с западом совершенно не было, а чехи с глумливой улыбкой только пожимали плечами, мол, и у них самих начались перебои со связью. Последняя телеграмма пришла позавчера днем от генерала Семенова. В ней он просил адмирала немедленно бросить литерные эшелоны на охрану, после чего забрать в деревнях коней и продвигаться с конвоем из самых верных офицеров на юг через Саянские перевалы. Навстречу атаман мог сразу же выслать в Монголию большой отряд надежных казаков и монголов со знающими проводниками, и вывести Верховного Правителя в Забайкалье.

Колчак грустно улыбнулся, вспомнив, какие горячие споры вспыхнули среди его офицеров и генералов. Большинство были за предложение атамана, но все были шокированы категорическим отказом адмирала. Александра Васильевича уговаривали, приводили десятки самых разных аргументов, но все разбивалось об его ледяное нежелание принять их.

Адмирал поступил так, потому что решил связать свою судьбу с золотым эшелоном. Его уговорили оставить отступающую в ледяной стуже армию, и теперь у него осталось только золото, проклятый металл, на который зарились продажные душонки вчерашних союзников. В нем русская скорбь и страдания, и бросить его в чужие лапы он не имел морального права. И он не мог покинуть свою любовь…

Оставить Анну Васильевну?! Или взять ее с собой в тайгу, в неизвестность, в страшные походные тягости?! Это было выше его сил, он не мог отпустить свою любовь даже на единый миг. Эти двое суток промелькнули единой минутой, впервые оторванный от государственных дел, Александр Васильевич посвятил время ей, своей любви…

Осторожный стук в дверь отвлек адмирала от размышлений. Дверь открыли, и в купе вошел начальник охраны, подполковник Удинцев.

— Ваше высокопревосходительство! Важные новости, — взволнованно произнес офицер, его побелевшие пальцы стиснули рукоять шашки. Адмирал поднял глаза, как бы спрашивая — «какие новости?».

— В эшелон обратно прибежал солдат Ильин, дезертировавший вчера из роты охраны. Он говорит странные вещи — вчера утром в Иркутске на чехов напали сибирские бронепоезда. Именно сибирские, под бело-зеленым знаменем. В городе образовано Сибирское правительство…

— Откуда такое может знать сбежавший солдат, к тому же дезертир? — с нескрываемой иронией спросил Александр Васильевич. Слишком это походило на целенаправленную дезинформацию, пущенную в ход чехами. Хотя в груди немного екнуло — после просьбы правительства о его отречении можно было ждать чего угодно.

— Клянется, что случайно подслушал разговор чешских офицеров. Якобы какой-то генерал Арчегов напал на них в Иркутске и нанес страшные потери — захватил бронепоезда и пленных, убиты сотни солдат. Русские корабли стреляли с реки…

— Какие корабли, подполковник? В городе несколько колесных лоханок, на которых нет пушек. К тому же Ангара покрыта льдом. Это какая-то ложь, гоните солдата обратно…

— Ваше высокопревосходительство! Сегодня утром со станции ушли два эшелона с пехотой, не менее батальона, в вагоны садилось еще по десятку чехов дополнительно. Вместе с ними ушел бронепоезд. Второй броневик они отвели за входную стрелку. Кроме того, они вытеснили со станции всех митингующих, угрожая открыть по ним огонь, и отвели от наших эшелонов свои посты с пулеметами…

— Так, — адмирал взял из портсигара папиросу, чиркнул спичкой. Медленно затянулся, выпустил из ноздрей дым. Затем тихо сказал:

— Солдата ко мне, я желаю с ним поговорить…

Иннокентьевская

— Вы, Михаил Иванович, отобрали все необходимое для нужд флотилии и железной дороги?

— Так точно, ваше превосходительство, — Смирнова уже не коробило такое обращение и он уже не делал над собой усилие, ломая язык и выговаривая эти слова. Бывшему морскому министру с лихвой хватило двух дней общения с ротмистром Арчеговым, чтобы понять — военное дело этот офицер не просто знает, а живет им и имеет глубокие познания и опыт. Он еще не встречал в своей жизни ни одного «сухопутчика», кто бы озаботился не только созданием действительно боеспособных морских сил, но и проблемами их взаимодействия с армией. Чего стоит хотя бы приказ определить по бронепоездам сигнальщиков с кораблей…

— Тогда у вас всего месяц, максимум два, но морякам вы должны пошить форму. Устраивайте мастерские, пошивочные — сукно и швейные машинки у вас теперь есть. Для ремонта кораблей задействуйте все возможности, в ваше ведение переходит вся Кругобайкальская дорога от Иркутска до Мысовой. А также Лиственничное на той стороне, с доком и верфью, — Арчегов резал слова. Настроение у Ермакова было не очень хорошее. Если не сказать плохое — он устал, вымотался за эти напряженные дни.

— И еще одно. Обратите пристальное внимание на население. Тем, кто не связан работой на дороге, предоставьте возможность трудиться на флот. Если надо будет чего, дам из трофейных эшелонов. На нужды флотилии ежемесячно будете получать по сто тысяч золотых рублей, этого более чем достаточно для содержания и денежного довольствия моряков, а также на уплату проведенных работ.

— Все ясно, Константин Иванович.