Спасти красноармейца Райнова. Книга пятая. Интуит

– Ну и дураки. Вырубили бы меня, музыку, какую дали, я бы выговорился, сбросил груз с души, и всё… Хм, знаете, что дальше будет? При выходе из вашего здания меня уже ждать сотрудники с Лубянки будут, они на подобное быстро реагируют. Сопротивляться не буду, посадят в машину и к себе. А по-другому никак, иначе власти, как говорят японцы, «потеряют лицо», им нужно меня заткнуть, и скорее всего меня решат «исчезнуть», что вообще рот посмел открыть. Там захотят поработать кулаками. Они по-другому работать не умеют, стараются силой выбить, спецсредства применяют. А кто на меня нападает, сразу становится врагом. Я таких уничтожаю. Я драться особо не умею, меня учили убивать голыми руками. Быстро и эффективно. Иногда эффектно. Я уничтожу тех, кто об меня решил кулаки почесать. Дальше вооружившись за их счёт, пойду на прорыв. Тут скажу для тех, кто попадётся мне на пути. Без обид, все кто встанет на моём пути, я уничтожу. А с учётом, что всегда добиваю в голову, чтобы подранки не выстрели в спину, шансы у тех, кто попытаются меня остановить, выжить, около нулевые. Вы встанете на пути к моей свободе и возможно к жизни, я сомнений ведать не буду, только уничтожать тех, кто меня попытается остановить. Мне несколько раз удавалось поучаствовать в городских боях, даже написал методички по штурмам поселений, захвату и зачисткам зданий, обороне. Бойцы взвода сначала применяли, потом роты, вполне удачно. У меня боевой опыт есть, как штурмовать помещения знаю. Что эти тыловые крысы мне могут сдать? С тел тех, кто попадётся на пути, буду собирать боезапас. Я вырвусь, в себе уверен. Покину Москву, оставаться мне опасно, шлёпнут при задержании, будут мстить за своих коллег. Я бы отомстил. Уйду к немцам в тыл, там освобожу пленных из лагерей, сформирую партизанский отряд, назову, «Имени товарища Мехлиса», ха-ха… Ну мне смешно было. Дальше воевать буду. Потом уйду за границу, как война закончиться, довоюю до конца. А из принципа, за тех жителей деревни что сожгли, за девчат. Жить в той стране, где у власти те, кто говорит, «бабы ещё нарожают», честно скажу, я не желаю. Ну а так для уважаемых слушателям скажу, всё что я сообщил, всё так и есть, под каждым словом подпишусь и не откажусь от них. Лучше горькая правда, чем сладкая ложь.

– Думаете всё так и будет?

– Одна из версий, причём, самая реальная. Добавлю, что я ОЧЕНЬ надеюсь, что так и будет, это и в моих планах тоже. Я уже сейчас планирую, как работать в тылу врага, с чего начать, не хотелось бы отказываться от своих планов. Кстати, я начал писать песни, может и раньше это делал, не знаю, принесите гитару, исполню, как раз одна, будет по теме. Бойцам пел, им нравилось, просили ещё. Я пою то что вижу. Эта песня объяснит, что нужно всё делать по совести, и будь что будет. О человеке можно судить по делам его, а мне за эти четыре месяца моей новорождённой жизни, за всё что было, стыдится нечего. Я так и живу, и так воюю.

Гитару на удивление сразу принесли, как будто та рядом была, за дверью, раз так быстро вышло. Я так понял, редактор просто махнул рукой, что было уже не вернёшь, а отвечать придутся не только мне, а и тем, кто допустил меня в эфир. Плохо так говорить, но ради спасения, десятков, даже сотен тысяч наших парней, цена смехотворно мала, хотя те, кто будет наказан, вряд ли со мной согласятся. И думаю гитару принесли ради того чтобы ещё меня заткнуть, мало ли действительно что толковое выдам. Поэтому ну секунд десять от силы как я гитару попросил, и девица, серая мышка, она тут всё разносит, листы ведущему часто проносила, уже протягивает мне жёлтую лакированную гитару. Семиструнная. Быстрые какие. А играть я умел, не Степан Райнов, который, без слуха получил дар благодаря обучающему амулету. С детства три года на ненавистном пианино занимался. У нас вообще музыкальная семья, такие концерты устраивали, на зависть соседям. Я после долгих уговорив на гитару перешёл, включая электрогитару, в школе даже состоял в рок-группе, но на такой семиструнной умею, и слух есть в новом теле. Уже проверял. Жаль моя гитара, бойцы подарили, сгинула при артобстреле. Я как раз устроил для раненых в палатке медсанбата концерт, часто им играл, уже возвращался, когда снаряды начали рваться вокруг. По площадям били, ну меня ударной волной и отшвырнуло в сторону. Почти под ногами рвануло. Амулет личной защиты прикрыл, но не гитару, встал с её обломков. До сих пор расстроен был. Тут в Москве и гитару хотел купить. Вот так сделал перебор, отлично настроена гитара и сказал:

– Песня называется «Мне не страшно».