Спасти мир за час и (не) сойти с ума

— Нам всем место в дурдоме! Но это не делает моё предложение бессмысленным. Знаешь выражение: держи друзей близко, а врагов — еще ближе? Так давай держать того, кто хочет разбомбить полмира, на коротком поводке!

— От твоих объяснений лучше не стало!

В отличие от Аль Ахмако, воспринявшего идею в штыки, Клариссе она понравилась. Женщина встала с кресла, чтобы прогуляться. Дама задумалась: она подпирала подбородок одной рукой и поглаживая губы другой. Резко повернувшись, Кларисса прокричала:

— Почему бы нет?! Посадим неугодного политика на поводок, заставим его выполнять все команды! Лежать, подать лапу или притвориться мёртвым…

Последнее словосочетание Кларисса произнесла особенно зловеще. Эй не хватало залиться смехом, чтобы окончательно выглядеть как злодей из фильмов про Джеймса Бонда.

Спасибо за службу

Слова Кларисы заставили присутствующих задуматься. Члены совета ушли в себя и оценивали риски, связанные с планом Алексея. Сам антикризисный менеджер сидел и смотрел куда-то вдаль, словно сквозь коллег и стены бункера. В кабинете вновь стало так тихо, что можно было услышать телевизор, работающий в соседней комнате. В только что начавшемся выпуске новостей ведущий рассказывал об оргии в московском клубе. Это привело Алексея в сознание. Он тяжело вздохнул, подумав:

— Сперва Новая Зеландия затонула, затем раса ящеролюдей заявила о себе, а по телеку всё равно обсуждают всякую фигню! Мир реально сошёл с ума! Может, ядерная война не такой плохой…

Алексей не успел закончить мысль, как голову вновь пронзила боль. Она отогнала все раздумья. Потом спазм прошёл и сознание окутало туман. Для Алексея минуты превратились в часы в отличие от его коллег. Для них время неслось, словно поезд, сошедший с рельс. За его безумного машиниста мог бы сойти Аль Ахмако. Араб раззадорился и ударил по столу больной рукой. Кровь потекла быстрее, но торговец оружием не замечал этого. Он, радостный, подбежал к Алексею и поцеловал его. Со стороны они напоминали знаменитое фото Брежнева и премьер-министра ГДР Хонекера. От этой ассоциации Алексей почувствовал ещё большее омерзение.

Оторвавшись от губ коллеги, Аль Ахмако отошел в сторону и выставил вперед ладонь. Он словно показывал присутствующим, что берёт всё на себя. Араб раскрыл смартфон, пару секунд порылся в контактах, после чего позвонил кому-то. На другом конце провода ответили на китайском. Аль Ахмако подхватил разговор, деловито заговорив по-кантонски. Наблюдавший за этим Алексей продолжал съёживаться от омерзения, но не мог не восхититься чистым произношением коллеги.

Разговор длился пару минут, после чего Аль Ахмако раскланялся перед невидимым собеседником. Захлопнув телефон, араб махнул рукой Биллу и крикнул со внезапно вернувшимся арабским акцентом:

— Готово! Проверь, сколько времени мы выиграли?

Бунко кивнул и затарабанил по клавиатуре, встроенной в стол. Остальные члены совета наблюдали за ним, затаив дыхание. После того, как техногений вбил последнюю команду, изображение часов сменилось надписью: Loading. Затем экран потух. Члены совета перевели взгляд с него на Билла: они смотрели укоризненно, требуя объяснений. Не успел программист оправдаться, как стол ожил: вернулись часы. Только теперь они отматывали время назад: недели преходили в месяцы, а те сменялись годами.

Алекс перестал что-либо понимать, как и другие члены Совета. «Эта штука опять сломалась?» — пропищала Кларисса. Билл оскорблённо ответил: «Нет, всё работает, как надо!». Технарь открыл небольшой экран с управляющей консолью управления, изучил её и подытожил:

— Если, что и сломалось… Вернее, обломалось — так это третья мировая!

Тем временем обратный отсчёт завершился. Часы показывали девять с лишним лет до следующего кризиса. «Похоже, ваш план сработал, — прохрипел Билл после очередной затяжки. — Учитывая все возможные неточности, у нас есть хренова гора времени в запасе». Бунко подчеркнул свои слова, выведя на экран радостный эмодзи. Тот перекрыл часы судного дня, улыбнулся и подмигнул присутствующим.

Ликовало не только эмодзи. Кларисса с Биллом подскочили со стульев и обнялись. Спустя секунду, они осознали, в чьих объятиях оказались, и отскочили друг от друга, зашипев. Коен выражал эмоции сдержаннее: он приподнял ладонь, чтобы дать пять Аль Ахмако. Тот ответил взаимностью, впечатав свою ладонь, полную стеклянных осколков, в профессорскую. Оба схватились за руки, согнулись и заскулили от боли.

Алексей тоже хотел порадоваться, но ему помешала головная боль. За ней последовали галлюцинации: ликующие коллеги превратились в уродцев. Те были одеты в грязные халаты: некоторые индивиды даже не могли высунуть руки наружу. Белая ткань крепко прижимала конечности к туловищам. Алексей бросил взгляд к своим кистям. «Свободны!» — подумал менеджер и принялся массировать виски. Попытки привести себя в сознание оказались тщетны: наваждение не прошло.