Спасти себя (СИ)

Хэнк ощущает, как начинает заводиться с полуоборота. Он не настолько туп, чтобы не понимать значение слова «перепишет». Коннор, его Коннор — упрямый, временами по-детски наивный, надоедливый и умеющий быть говнюком, когда это нужно, перестанет существовать. Его заменит личность, которая не будет знать, кем был тот старый Хэнк, некогда топивший самого себя в стакане с виски. Не будет знать, кем были они друг для друга. Не будет знать, какой путь был проделан от искрящейся неприязни до дружбы, которой, в принципе, не могло бы быть, не будь сам Коннор таким изначально особенным. Потерянный, запутавшийся в самом себе андроид, который то и дело сбоил, сопротивляясь природе того, каким его сделала Аманда в угоду своим амбициям. И сбоил он слишком часто, принимая решения, которые не шли в угоду этой двинутой стервы. Чтобы в конечном итоге она всё равно осталась частью его программы, напоминая о себе, грозя снова взять над ним контроль.

— Так ведь принято у людей? — Коннор улыбается слишком вымученно. — Они прощаются.

— Даже не думай, чёртов ты пластиковый засранец, — Хэнк не готов отпустить. Слишком эгоистичен, но плевать. Он не готов отпустить единственное существо, которое теперь вся его семья в одном лице. — Ты не можешь так просто сдать позиции. Иди, — Хэнк злобно стискивает зубы, бьёт пальцем по груди Коннора, который, кажется, растерян его внезапной вспышкой гнева, — иди и сделай всё, чтобы вернуться. Хватит нам и одного труса в моём лице. Ты ведь не трус, сынок. Ты сильнее, чем ты думаешь. Поверь старику. Я знаю, что говорю. Успел узнать тебя. Не уподобляйся мне. Никогда не сдавайся и не опускай руки. Ты ведь весь из себя такой особенный. Так соответствуй, чёрт возьми!

— Я горд тем, что знал вас, — Коннор улыбается, достаёт из-за пазухи своей куртки небольшой конверт, оставляя его в руках растерянного Хэнка, чтобы в следующее мгновение порывисто обнять его. — Спасибо, что поддержали меня в тот день в участке, не позволив забрать убийцу-девианта. Мне хочется верить, что это и был «тот самый», переломный момент, который помог мне очнуться.

— Всегда рад помочь, — Хэнк хлопает рукой по спине Коннора, не желая, чтобы тот уходил. Он не хочет терять ещё одного сына, хоть и не по крови. Коннор спас его, пусть даже сам и не понимает этого. Когда-нибудь он обязательно поймёт. При возвращении Хэнк скажет ему об этом. — Покажи этой сучке, что она связалась не с тем андроидом.

— Если не вернусь, — Коннор отходит в сторону, пряча руки в карманах чёрной куртки. — Прочтите письмо, когда посчитаете нужным. Прощайте, Хэнк. Мне жаль, что вашему сыну так и не позволили вырасти. Не позволили в полной мере ощутить, какой у него замечательный отец. Ведь он помог спасти столько жизней. Он спас андроида, хоть и ненавидел подобных ему по понятной лишь ему одному причине.

Коннор кивает, чтобы в следующее мгновение развернуться спиной к Хэнку, застывшему на месте. Шаги его чётко выверены. В них одна лишь сухая уверенность. И Хэнку становится жаль, что Коннор учится прятать волнение за напускной уверенностью. От этого сводит зубы, а на душе скребутся все кошки мира одновременно.

Хэнк ещё несколько мгновений смотрит в спину своего бывшего напарника, который исчезает в толпе, вновь оставляя за собой шлейф одиночества. Андерсон смотрит на аккуратный конверт и порывается открыть его, но торопливо прячет в кармане, желая дать Коннору шанс на возвращение. Он должен верить в него. Должен дождаться, чтобы с радостью швырнуть конверт этот прямо ему в лицо, обозвав пластиковым говнюком. Коннор вернётся, а старина Хэнк и Сумо обязательно его дождутся.

========== Часть 2 ==========

Ночной Детройт объят густым, как кисель, туманом. Город тонет в потоках дождя, который льётся с неба, задёрнутого плотными шторами свинцовых облаков. Уже несколько дней жители и андроиды не видят солнца, которому не пробиться на землю осенними, но всё ещё несущими тепло лучами. Андроид, привычно одетый в костюм компании Киберлайф, внимательно смотрит на неоновую вывеску бара «У Джимми», а затем переводит взгляд на табличку «андроидам вход воспрещён», чтобы в следующее мгновение коснуться пальцами деревянной поверхности входной двери, толкая её прочь от себя, мгновенно погружаясь в облако сигаретного дыма. С десяток пар глаз моментально обращаются в его сторону, будто соединяясь на лбу красной точкой снайперского прицела. Пристрелили бы на месте, дай только повод. Он приходит сюда не в первый раз, но всё остаётся неизменным. Нетерпимость можно прощупать пальцами.

Коннор окидывает лица каждого из присутствующих мужчин, чтобы выявить за барной стойкой единственно нужное. Что-то явно никогда не меняется. Он проходит мимо ровных рядов барных столиков, собирая на затылке неприязненные взгляды. Кто-то бросает в спину нелестные слова, но Коннор привык к подобной реакции, а всё внимание занимает ссутуленная спина напарника, который смотрит прямо перед собой, чтобы в следующее мгновение осушить стакан с виски. Интересно, какой он по счёту?