Спасти Советский Союз

– Да, да, – закивал я, – помню то время. Эта правда, все сильные духом пали, не предав свою историю и предков, а слабые пошли на соглашение с князем. Так и было.

Ленин с уважением посмотрел на меня.

– Да, правильно. Я решил, что надо менять сознание людей. Надо выдавливать из народа рабство, которое так усердно насаждал на нашей земле князь. Русский народ очень терпелив и поэтому позволяет так поступать с собой кучке алчных правителей и их многочисленным приспешникам. Но дух свободы никуда не делся, он жил в глубине каждого, и нужно было пробудить его в людях. Еще в университете я организовал первую демонстрацию протеста против несправедливого поступка ректора. Потом была подпольная работа, арест, ссылка в Сибирь. Удалось бежать. Жил в Женеве, Париже, Лондоне. Там организовали новую партию. Сколько людей пришло к нам в партию! Они горели идеей и не хотели терпеть власть драконов. Иногда приходили темные личности, я видел, что это не те, кто нам нужен, но нас было еще слишком мало, и приходилось мириться даже с такими единомышленниками. Я рассчитывал, что потом мы мягко отодвинем их в сторону, и революцию возглавят честные и чистые люди. Находясь заграницей, мы не сидели, сложа руки, много работали, писали статьи, выпускали газеты, искали новых соратников. И вот наступил момент, когда удалось поднять народ против драконов. Это было в девятьсот пятом году. Рабочие восстали в Петербурге и Москве. Они захватили рабочие окраины и ждали народной поддержки. Но народ равнодушно оказался в стороне, и система жестоко подавила первых революционеров. Казалось всё, погибли лучшие богатыри, и теперь драконы будут править вечно. Но мы не опускали рук и продолжали работать, создавали по всей стране ячейки партии, вели огромную агитационную работу, объясняли, кто должен быть хозяином в доме. Но вдруг правительство возглавил Столыпин. Он умело проводил реформы, давал земли крестьянам в Сибири и на Дальнем Востоке, предоставлял ссуды, стал появляться средний класс собственников. Это был самый страшный удар по нашим планам. Но царская семейка не захотела видеть его во главе правительства, и волей, не волей, они допустили покушение на Столыпина. Глава правительства был убит. После этого остановить нас не мог больше никто. Тут еще империалисты затеяли войну. Капиталистам было все мало и мало. Война – это самый легкий способ отнять богатства, а стравливая людей, друг с другом, очень легко найти виновного в бедственном состоянии народа.

Ленин сделал паузу.

– Случилась Февральская революция. Ее организовали наши бывшие союзники – меньшевики и эсэры – при поддержке кадетов и октябристов. Народ пошел за ними. Я приехал в Петроград и понял, что мы безнадежно опоздали. Везде создавались новые органы власти – советы, почти везде они состояли из эсэров и меньшевиков, наших однопартийцев там практически не было. Тогда мне казалось, что дело проиграно. Но Троцкий сказал: «Владимир Ильич, не волнуйся, дай мне время, и власть будет у нас». Я не верил ему: «Это нереально, товарищ Троцкий!» «Посмотрим», – решительно заявил он. Разговаривая с Троцким, я чувствовал, какая мощная энергетика идет от него, какая магнетическая сила притягивает к нему. Это был не человек, а что-то другое – фантастическое и сверх естественное существо. Не прошло и полгода ситуация полностью изменилась. Один совет за другим переходил на нашу сторону. Троцкий, точно великий маг, производил на людей ошеломляющее воздействие. Он мотался по заводам, войсковым частям, ездил по всему городу, наведывался в деревни – и везде выступал. Вот так посмотришь на него – обычный человек, ничего особенного, но как только Лев Давидович начинал говорить, все менялось, происходило, нечто-то невообразимое. Я видел, как он выступал на митингах. Сначала к нему относились с недоверием, кто-то даже пытался освистать. Но вот он поднимал руку и начинал говорить. Громко, ярко, уверенно, но это не главное. От него шла фантастическая сила, такая мощь, что окружающие подпадали под его влияние, никто не мог оторвать от него глаз. Такое впечатление, что сам Господь Бог спустился с небес, и призывает людей идти за ним. Троцкий заканчивал выступление, и люди послушно, да что там послушно, с сумасшедшим энтузиазмом брались за дело, к которому их призывал Троцкий. Куда бы он ни пришел, везде начиналось какое-то массовое помешательство, все кричали: «Троцкий! Троцкий!». Честно сказать, мне было даже завидно. Знаешь, что они про меня говорили? «Ленин? А этот рыжеватый такой, картавый? Знаем мы этого Ленина, неплохой мужик, говорят. А Троцкого знаете? О, да! Вот это сила, мощь! За ним куда угодно пойдем». Так почти все оценивали – и меня и его. Троцкого не любило все руководство партии.

– А почему к нему так плохо относились? – поинтересовался я.