Спасти Сталина

– Помоги перевернуть его, – попросил Жора. – Ещё лицо его нужно сфотографировать.

Пётр без особых усилий перевернул труп и заметил под его животом погасший фитиль, тянущийся к цистерне. Одежда погибшего вохровца имела в местах соприкосновения с фитилём подпалины.

– Жора, обрати внимание на эту интересную деталь!

– Похоже, что охранник при падении затушил зажжённый фитиль и не дал поджечь цистерну! – быстро сообразил эксперт.

– Значит, если бы не героические действия бойца военизированной охраны, то пылать бы нефтяной базе ярким пламенем, товарищ заместитель директора, – констатировал факт Пётр.

– Беда-то какая могла бы произойти. Нам только вчера, как большую партию горючего на базу привезли. Я непременно напишу рапорт руководству ВОХРа, чтобы они наградили бойца посмертно – почётной грамотой, а семью погибшего премировали продуктовым набором и торжественно вручили жене героя приглашение на празднование годовщины Великой октябрьской социалистической революции! – как на собрании о победе в социалистическом соревновании отрапортовал замдиректора.

– Хоть так, и то хорошо, – удручённо вздохнул Пётр.

В это время пришёл Сенька и пересказал ему, со слов допрошенного им вохровца, ту же самую историю, которую до этого поведал замдиректора. Ничего нового.

– Жора смотай и забери с собой фитиль. Пошли, посмотрим: куда наш диверсант убежал, – приказал Пётр.

Протиснувшись под цистернами, они пошли к забору из колючей проволоки. В одном месте, как раз за растущим у забора кустарником самая нижняя проволока была перекушена и загнута. Таким образом диверсант-поджигатель сделал для себя малозаметный лаз. Место было выбрано грамотно. Как раз так, чтобы куст давал тень от прожекторов, которые на территории базы включали по ночам.

– Такого раньше не было! Этот куст только в этом году так сильно разросся! – стал оправдываться замдиректора по режиму.

– А что за забором? – спросил у него Пётр.

– Нефтяная дорога.

– Сеня позвони в управление, пусть кинолога с собакой сюда пришлют.

Но приехавший кинолог тоже ничем помочь группе Петра не смог. След диверсанта обрывался как раз на краю дороги. Собака уверенно продиралась сквозь заросли и довела их до большака, а там беспомощно закрутилась. После чего села на гравий и виновато посмотрела на своего проводника. Тот потрепал по холке своего питомца и сокрушенно произнёс, обращаясь то ли к псу, то ли к Петру:

– Не расстраивайся, товарищ, уехал наш беглец. Видно, попутка здесь его подобрала. Как раз именно в этом месте! Дальше след потерян, и мы ничего больше не можем сделать!

К полудню Пётр со своими ребятами вернулся на Дворцовую. «Улов» был, прямо сказать, – невелик. Показания двух свидетелей, которые не видели самого момента преступления и соответственно лица преступника, схема-описание места преступления, труп, фитиль и в довесок Петру сообщили о ещё трех пожарах, правда без человеческих жертв, которые пожарные тоже считают умышленными поджогами. Когда Жора выложил фитиль на свой стол, Сеня взял его в руки и, немного повертев, изрёк:

– Не плохой бикфордов шнур, прорезиненный. Такие можно и в сырую погоду, и дождь использовать. Не подведут и рыбу в реке глушить хорошо. Кстати, у нас в артели, что через дорогу от нашего дома находится, как раз нечто подобное производят. Рыбаки частенько к ним за подобным фитилём заходят.

– А динамит где твои рыбаки берут? – поинтересовался Пётр.

Сенька на его вопрос лишь пожал плечами.

– Кто его знает, я у них не интересовался.

– А следовало бы поинтересоваться! Для начала, вот тебе фотографии пятерых агентов из немецкого архива. Маловероятно конечно, но чем чёрт не шутит, пока Бог спит – может, кого и узнаешь. Сходи в эту артель. Просмотри личные дела работников. Сравни фотографии. Если в твоей соседской артели не найдёшь никаких зацепок, поинтересуйся: есть ли в Ленинграде ещё подобные артели. Город большой. Не может быть, чтобы на весь город только одна такая артель и была. В общем, ищи этого любителя пожаров по всему городу! Ну, а если найдёшь, то его пока самого не трогай. Нужно будет установить за ним постоянное наблюдение и узнать весь круг его знакомств.

– А почему ты Семенову не показал его подпись в немецком вербовочном акте? Он же тоже один из проснувшихся агентов.

– Если бы я сходу предъявил бы ему подобное обвинение, то была большая вероятность, что он бы замкнулся. Мне нужен ещё хотя бы один из его группы. Тогда обоих и расколоть будет легче. А затем, разговорив их, и склонив к сотрудничеству. Так будет легче подобраться к нашему майору.

– Возможно, что ты и прав. Интересно, а какие ещё диверсии запланировали группа Ташкента? Ведь архив, как я понимаю, снова у него, а это значит в его руках снова почти полторы сотни диверсантов, прошедших разведшколу Абвера.

– Самому страшно подумать – сколько человеческих жизней теперь находится под угрозой. Когда Ташкента разоблачим – тогда всё и узнаем. Иди, Сеня, работай. И помни: каждый выявленный нами диверсант приближает нас к поимке Ташкента.

К вечеру в отдел прибежал довольный Сенька.

– Нашёл, Пётр! Нашёл!