Спасти Золотого Дракона (СИ)

Вскоре мужчина отыскал таверну. Вывеска, некогда висевшая при входе, давно уже сгнила, но никто не планировал заменять её на новую, поскольку гости тут бывали редко, а местные все прекрасно знали, что именно тут можно было выпить и посидеть шумной компанией. Сейчас от вывески остались лишь обрывки толстых верёвок, на которых она раньше весела и которые теперь раскачивались на ветру, придавая и без того унылому зданию заброшенный обветшалый вид. Но такой вид был обманчив: лишь снаружи и лишь внешне здание казалось непопулярным и забытым. На самом деле в таверне кипела жизнь, и звуки этой жизни были слышны издалека в виде каких-то залихватских песен, сливающихся с заунывными, а также перекрикиваемые чьей-то руганью и жарким спором. Лайгон вошёл в открытую нараспашку дверь и пробрался к одному из немногих пустующих столиков. Никто сперва даже не взглянул в его сторону, поскольку народу было много, и в помещении стоял непрерывный гул от голосов.

Кроме того, в таверне было мрачно, омерзительно пахло потом и куревом, за столиками сидели пьяные неопрятно одетые люди. Это место словно было создано, чтобы оскорблять в Лайгоне чувство прекрасного, и всё-таки он был вынужден находиться тут. Он приглядывался к окружающим, прикидывая, у кого лучше начать вызнавать про этот мир. Валинкарец обводил их взглядом, полным презрения и злобы, и понимал, что ни одна живая душа в этом заведении не достойна общения с ним. Тем временем его заметили, и постепенно он даже стал предметом бурных разговоров. Краем уха Лайгон слышал разговоры о том, что люди с погибшей деревни недавно проходили через это поселение, направляясь ближе к большим городам. Но ни люди, ни большие города не были интересны Лайгону. Он должен был выяснить про наличие магии в этом мире и о тех, кому она доступна. Но вокруг не было ни одного мало-мальски толкового существа, с котором можно было бы заговорить. Лайгон уже понял, что зря пришёл сюда: люди были взволнованы уничтожением соседней деревни, и потому пили, становясь от этого агрессивны и подозрительны. Лайгон с отвращением смотрел на них, на этих жалких существ, чьей волей и языками владел алкоголь. Мужчина никак не мог смириться, что в его жилах течёт кровь, роднящая его с этим сбродом. А местные завсегдатаи уже обсуждали незнакомца в открытую, не таясь, и потому мужчина не мог не слушать обрывки их речей.

- Он пришёл со стороны деревни, которую сожгли орки. Там были сильные воины, и все погибли, а он выжил и пришёл сюда, - заплетающимся языком рассказывал один посетитель другому, указывая на Лайгона.

- Он явно участвовал в битве, вот только на чьей стороне? - косились на валинкарца с соседнего стола.

Самые смелые, двое, похожие как две капли воды, рыжие растрёпанные деревенские здоровяки подошли к Лайгону и один из них ехидно спросил:

- Ты навёл орков на деревню и сбежал. Или же нет, тогда ты настолько силён и ловок, чтобы уйти от них живым, а по тебе и не скажешь... Покажи-ка, на что способен! - он скептически оглядел худощавого Лайгона и толкнул его в плечо.

Природное чутьё подсказывало валинкарцу, что избежать драки при таком конфликте не получится. Поэтому он уже прикидывал, как меньшей кровью добраться до выхода. Задача усложнялась тем, что Лайгон попросту не знал своих возможностей без магии, настолько всю жизнь она была частью его. Он сжал посох обеими руками, резко встал и с размаху ударил обидчика в живот, быстро повторно размахнулся и ударил второго в область печени. Пока все остальные ещё не включились в потасовку, Лайгону удалось отступить на несколько шагов к выходу. Но в следующую минуту на него навалились трое с весьма чётким намерением отобрать посох. Это им удалось довольно быстро: один удар пришёлся Лайгону под колено, отчего он осел на пол, убрав со посоха правую руку, а препротивнейший тип с уродливо коротким носом заломил левую так, что посох пришлось отпустить. Отвлёкшись на отобранную вещь, враги дали возможность Лайгону вывернуться, но левая рука была безнадёжно вывихнута, и пользы от неё было мало. Он уже понял, что даже эти пьяные и неуклюжие люди сумеют одолеть его, хотя бы за счёт своего количества. Но сдаваться он не собирался. Валинкарец вытащил из-за пояса клинок и полоснул им по телу первого попавшегося под руку. Кровь брызнула на пол, пострадавший истошно завопил от боли и обиды, кто-то подхватил его вопль, и в трактире поднялась суматоха. Хозяин заведения выскочил на улицу и стал орать, прося жителей призвать стражу. Это обстоятельство, вероятно, спасло Лайгону жизнь. Нападавшие собрались с силами и не слаженно набросились на валинкарца, что не помешало им повалить его на пол и выбить из руки кинжал. Больше от Лайгона ничего не зависело. Удары сыпались на него со всех сторон и ему оставалось только получше сгруппироваться.

- Стража уже скачет! - крикнул кто-то, и про Лайгона все как-то сразу забыли.