Спектакль

Репортер. Дело вот в чем. Известно ли вам, что утром сюда приходила молодая женщина, вне себя от горя?

Энн. Молодая женщина? (Она и Дарелл мгновенно обмениваются взглядом.) Нет, я об этом не знала.

Репортер. Может быть, это как-то позволит выяснить… (Он видел, как они переглянулись, и смотрит то на нее, то на Дарелла.) К счастью, один мой приятель пошел за ней следом.

Энн(не выдержав). Неужели вы хотите вовлечь в это еще одну несчастную женщину?

Репортер(не смущаясь). Ну, видите ли, она была в таком состоянии!

Энн. А вы хотите воспользоваться этим, чтобы ей стало еще хуже?

Репортер. Да нет, что вы! Только, разумеется… Так вы ничего не можете сказать мне о ней?..

Энн. Я ничего не знаю.

Репортер. Благодарю вас. В таком случае все гораздо проще. Я только хотел в этом убедиться… Весьма вам обязан. До свидания.

Энн. У моего мужа есть мать, и он в ее глазах герой.

Репортер. О! Не можете ли вы дать мне ее адрес?

Энн. Она живет у себя в поместье. Для нее это ужасный удар. Она боготворила его. Вы понимаете это?

Репортер. Да, конечно. Такая ужасная трагедия!

Дарелл(мрачно). Вам, вероятно, не терпится спросить, почему я здесь?

Репортер. Да нет… Благодарю вас. Я вполне представляю себе.

Уходит.

Дарелл. Господи Боже!

Энн стоит не двигаясь.

Занавес

Действие второе

Картина первая

Утро следующего дня. Кабинет редактора в редакции «Ивнинг Сан». Довольно удобно обставленная комната, длинная, узкая, на заднем плане окна, выходящие на Флит стрит. Налево, ближе к рампе, дверь. Между окнами большой письменный стол. Направо камин. Редактор сидит за столом, спиной к камину; это невысокого роста человек, лет под пятьдесят, себе на уме, с ироническим лицом и живыми глазами. Он диктует секретарше, молоденькой, свеженькой девушке.

Редактор. Дело, несомненно, хорошее; но для того, чтобы заинтересовать им широкую общественность, требуется значительно более крупное имя. Гм… досадно… самые подходящие имена все сейчас в тюрьме. А кого бы вы посоветовали, мисс Прайс? (Перебивает ее прежде, чем она успела открыть рот.) Нет, нет. Не писателя – писателями читатель сыт по горло. Кого-нибудь из столпов церкви…

Секретарша. Ну тогда, конечно…

Редактор. Нет, только не его! Такие филантропические затеи могут привлечь только чем-нибудь новеньким. А что если какой-нибудь судья… Ну, да, впрочем, это не к спеху. Позовите мне редактора отдела происшествий.

Секретарша. Да, мистер Иглис; он уже здесь. (Идет к двери и говорит.) Войдите, мистер Кентин.

Входит редактор отдела происшествий, проворный рыжеватый человек, с коротко подстриженными усами, в руке трубка.

Редактор. Здрасте, Кентин. (Берет вчерашний выпуск газеты.) Пока все, мисс Прайс.

Секретарша уходит с пачкой напечатанных писем.

Вот, взгляните-ка. Кто вставил в сообщении о самоубийстве Моркомба этот абзац насчет молодой женщины, которая пришла в его дом, не помня себя от горя?

Редактор отдела происшествий. Я.

Редактор. Зря, не нравится мне это.

Редактор отдела происшествий. А что тут такого?

Редактор. Явный намек.

Редактор отдела происшествий. Ну, он-то уж не привлечет нас за клевету, бедняга.

Редактор. Он – нет. Но с полицией насчет этого не миновать объяснений.

Редактор отдела происшествий. А мы от этого только выиграем: без нас они так и не напали бы на след.

Редактор. Да, но ведь дело передано в судебную инстанцию.

Редактор отдела происшествий. Пока еще нет.

Редактор. Хорошо, Кентин, но тут надо действовать как можно осторожнее. Кто ведет репортаж?

Редактор отдела происшествий. Молодой Форман. Очень приличный малый – имен он, как видите, не называет. Но надо же нам было хоть что-то дать. Самоубийство Моркомба не может не наделать шуму. Ведь он бомбил немцев в Германии и залетал в глубь страны, куда никто другой не осмеливался сунуться.