Спектор.indd

Давно дед сшил последнюю шапку.

Давно дед спел последнюю песню.

А со своих портретов

* * *

Смеются геройски дяди…

Дышу, как в последний раз,

Смеются

Пока ещё свет не погас,

Из моего детства.

И листья взлетают упруго.

Иду вдоль Луганских снов,

Как знающий нечто Иов,

* * *

И выход ищу из круга.

Мама, всё получилось не так,

Как ты, пророча, говорила.

Дышу, как в последний раз,

То ли память, а то ли сквозняк

В предутренний, ласковый час,

То, что стало и то, что было,

Взлетая и падая снова.

И взлетная полоса,

Перемешав и разворошив,

В мои превратившись глаза,

Душу терзает и тревожит.

Следит за мной несурово.

Осень, швырнув листву, как гроши,

Стала мудрей, но не моложе.

* * *

Что ни случилось, а ты права,

Заскакивал в последний вагон,

Отрицание отрицая.

Выпрыгивал на полном ходу.

Кругом идёт, как жизнь, голова,

В небе считал не только ворон,

Несовпаденья все прощая.

Со всех сторон — не одну беду

22

23

Ждал, словно рыбу крючок в воде.

Но и разбив черепаший панцирь

Но таила улов свой вода…

дня или ночи, в осколках желаний

А счастье с бедой — вдвоём везде,

Отблески счастья найдёшь, между прочим,

Как день или ночь, в судьбе — всегда.

Словно последнюю мелочь в кармане.

* * *

От возраста находок вдалеке

* * *

Я привыкаю к возрасту потерь.

Не хватает не злости,

И где пятёрки были в дневнике,

Не нежности —

Пробелы появляются теперь.

Не хватает в судьбе безмятежности,

Не хватает улыбки крылатой,

А я в душе — всё тот же ученик.

Лёгкой детскости, не виноватой

Учу урок, да не идёт он впрок.

В том, что всё получилось

Хоть, кажется, уже почти привык

так странно,

К тому, что чаще стал звонить звонок.

Что в смятении люди и страны,

Что в конце благодатного лета

* * *

Все прозаики мы. Не поэты.

Приходили в комнату тени

И вели беспокойные речи

О потерях-приобретеньях,

* * *

О грядущих разлуках и встречах.

И бабка, что курила «Беломор»,

И та, что рядом с нею восседала,

И язык мне их был понятен,

Покинули, покинули наш двор.

И в крови стыла дрожью истома,

И на скамейке пусто стало.

Словно тенью солнечных пятен

И только девочка трех лет

Обожгло окна отчего дома.

Зовет беспечно: «Баба Сима!..»

Да белый свет. Да синий цвет,

Да желтый лист, летящий мимо.

* * *

Каждый видит лишь то, что хочет

Каждый знает лишь то, что умеет.

Кто-то отметит, что день — короче,

А для кого-то лишь ночь длиннее.

24

25

ПРИЗРАК СЧАСТЬЯ

* * *

Из поцелуев, слёз,

открытий

и объятий,

* * *

Любви, в которой по соседству

Упавшее небо давит на плечи,

«да»

и «нет»,

И мне оправдаться пред будущим нечем.

Вдруг возникает, словно

Цепляясь за небо, я падаю тоже.

снимок

в аппарате,

И только земля провалиться не может.

И, превозмогая чужое бессилье,

Судьбы мерцающий

Я в кровь раздираю

и

небесспорный

свет.

не

руки,

но

крылья.

В нём всё, что помнится,

и что, увы, забыто,

* * *

Отец и мать,

И тень в окне, и мысли озаренье —

что ищут правду в небесах,

Лишь кажется, что это невзначай.

И книг любимых

Как отблеск жизни — каждое мгновенье

беззащитная

защита,

Таится между «здравствуй» и «прощай».

И профиль счастья сквозь обман

любви

и страх.

Не стой под эхом — первые свиданья

Вдруг оглушают, приглашая вновь

Туда, где мимолётны расставанья,

* * *

Как тень в окне, как первая любовь.

Толстый и застенчивый «жиртрест»,

Гордый, в той же мере, что и жалкий…

* * *

Призрак одиночества воскрес,

С низкого старта — как в школе учили,

Выходя из школьной раздевалки.

Где стометровка — сквозь парк и печали.

Жизнь настоялась наливкой в бутыли,

Он меня узнал и подмигнул.

Но отстоялась ли? Это — едва ли…

Я — в ответ, сквозь время расставаний,

Где вдоль детства — вечный караул

Снова и снова — вперёд и по кругу,

Из надежд и разочарований.

Кто — наугад, ну, а кто-то — по карте.

Даль стометровки, как прежде, упруга,

И продолжение — с низкого старта.

26

27

* * *

* * *

Плотная парадная колонна —

Осень слышна едва-едва

Вдох и выдох — лишь на «раз и два».

В трепете крыльев, шорохе листьев.

Мысли и поступки — все синхронны,

На языке стынут слова

Словно улетевшие слова.

Из одинокой, предутренней жизни.

Марширует целая эпоха,

Над тишиной, как надо мной —

Не скорбя, рыдая и трубя.

Звёзды пространства мигают с укором.

Падая на половине вдоха,

Я обернусь — а за спиной

Отвечая каждый за себя…

Годы — сквозь листья, как тень разговора.

* * *

* * *

— Как называется это кино?

Не подсказываю никому,

Главная роль, словно шита по мне…

Потому что и сам не знаю.

— Ведать о том никому не дано.

Не пойму ничего. Не пойму.

И не кино это вовсе, и не…

Начинается жизнь другая.

— Как всё знакомо — улыбки и свет,

Может, время стихов ушло,

Впрочем, вон — тени, я их не узнал…

Время прозы суровой настало?

— Если досмотришь — узнаешь ответ.

Жизнь, как птица с одним крылом,

Жизнь, как кино — не скрывает финал.

Бьётся в каменной клетке квартала…

* * *

* * *

У первых холодов — нестрашный вид —

Мне все ещё как будто невдомёк,

В зелёных листьях притаилось лето.

Мне кажется, что я не понимаю…

И ощущенье осени парит,

Стучит будильник,

Как голубь мира над планетой.

но молчит звонок,

Звучит симфония,

И синева раскрытого зрачка

не первая — седьмая.

Подобна синеве небесной.

Какой сумбур!

И даже грусть пока ещё легка,

Какая

благодать!

Как будто пёрышко над бездной.

И первый день

похож на день последний.

28

29

О чём там говорить,

* * *