Спектор.indd

Где похвалы бутон, а где угрозы плеть —

на всю жизнь. Спасибо, Катя! Удивительные, трепетные ощу-

не разберёшь, не сыщешь пятый угол…

щения испытывал, когда работал в телекомпании «Эфир». Она

И нелегко понять, тем более смотреть,

располагалась в бывшем здании нашей школы, которую на год

как за любовью мрак идёт по кругу.

раньше меня окончила и директор компании Татьяна Коженов-

ская. Её кабинет был оборудован на месте бывшего класса био-

* * *

логии. Рядом когда-то был кабинет математики, украинского

Лежит судьба, как общая тетрадь, где среди точек пляшут запятые, Где строки то прямые, то косые, и где ошибок мне не сосчитать.

языка… Каждый день мы невольно возвращались в мир дет-

Бежит строка в дорожной суете, и я, как Бог за всё,

ства, и в синхронах молодых журналистов вдруг отзывались

что в ней — в ответе.

эхом школьные коридоры, а на экранах мониторов проступали

А в небесах рисует строки ветер. Он в творчестве всегда на высоте.

незримые тени любимых учителей и школьных друзей. У меня

А у меня сквозь низменность страстей, невольную

тогда был трудный период. Проблемы со здоровьем жены на-

печаль

воспоминаний

кладывались на издевательское неприятие некоторых чванли-

Таранит, разбивая жизнь на грани, строка любви, парящая над ней.

вых «широко известных в узких кругах» телегениев местного

масштаба. Я мучительно вписывался в замкнутый круг закля-

«Как быстро и грозно вертится земля, и школьные старятся

тых друзей. В какой-то мере преодолеть всё это помогала до-

учителя! Нет силы смотреть, как стареют они за мирные дни, брая аура школы. Я ходил по коридорам и вспоминал счастли-

за военные дни»… (Александр Межиров). Сегодня большин-

вые мгновения прошлой жизни. Становилось легче.

ство наших учителей живы лишь в воспоминаниях. Учат ли

И ещё по теме. Совсем недавно случайно разговорился с да-

они ангелов в небесной школе, или отдыхают от земных уче-

мой примерно моего возраста, которая признала во мне вы-

ников, кто знает… Но мы их помним и любим. Даже, исходя

пускника школы, в которой училась и она. Оказывается в том

из послужного списка выпускников только нашего класса, нам

году, когда мы её заканчивали, она перешла в шестой класс, повезло с учителями. Компания получилась внушительная.

и вместе с подружками обсуждала достоинства и недостатки

Среди нас доктор технических наук, четыре кандидата наук, ди-

мальчиков-выпускников. Так вот, как выяснилось, она из всех

ректор завода, два полковника, два заведующих отделениями

тогда выделяла меня. Как я ей благодарен за это признание. Я-то

медицинских клиник, завуч спортивной школы, заслуженные

думал, что интерес ко мне абсолютно нулевой, и это примиряло

работники промышленности и культуры, лауреаты литератур-

198

199

ных и отраслевых премий, писатели, композитор, экономисты, безрадостно. Потом, в середине десятого класса я написал оче-

врачи, инженеры, учителя… И это только то, что мне извест-

редное гениальное, как мне казалось, стихотворение о вечер-

но точно. С некоторыми одноклассниками не встречался по-

нем городе, дожде и душевном томлении и показал его Алек-

сле окончания школы ни разу, и возможно их карьера ещё бо-

сею Михайловичу. Он прочитал его, приобнял меня за плечи

лее утешительна и поучительна. Кстати, по партийной линии, и сказал неожиданную в тот момент фразу: «Ты, Володя, стихи

почему-то, никто не пошёл. Но это, может, и к лучшему. Дей-

не пиши. Ты прозу пиши». Я просто обалдел от этого. Но охота

ствительно, повезло, все учителя были хорошие, достойные.

сочинять рифмованные тексты действительно исчезла. Надол-

Но и среди них двое, на мой взгляд, — просто выдающиеся. Это

го. Впереди был машиностроительный институт, тракторный

учительница математики Анна Абрамовна Погорельская и пре-

завод, армия… И только там проза армейских будней способ-

подаватель русского языка и литературы Алексей Михайлович

ствовала реанимации поэтического осмысления окружающей

Ушаков. «Ручки к бою!» — этой фразой он, в прошлом боевой

действительности. Так что, совет был справедливый и мудрый.

офицер, прошедший войну, предварял контрольный диктант

Правда, прозу я тоже не писал. Но читал — изрядно. Алексея

или сочинение. В чём секрет его умения привить любовь к ли-

Михайловича после армии я встретил один раз — выглядел

тературе даже тем, кто до той поры чтение относил к разряду

он ужасно. Неухоженный, в застиранных спортивных штанах

не вредных, но не нужных привычек? Наверное, в обаянии сим-

и тапках… Он не стал разговаривать, кивнул и прошёл мимо.

патичной Личности, в человечном, уважительном отношении, А в моей памяти и сегодня — энергичный, артистичный, из-

умении создать свой образ и артистично вести его жизненную

лучающий обаяние и уверенность в правоте своего дела и всей

линию. Я его обожал. Литература и так была моим любимым

жизни. Светлая память. Анна Абрамовна с первого мгнове-

предметом, а с Алексеем Михайловичем и вовсе стала куль-

ния знакомства с нами давала уроки не только математики, товым занятием. Кроме того, он ведь был ещё и болельщиком

но и интеллигентности, воспитывая чувство собственного до-