Спектр

— Мне кажется, — осторожно начала Ирина, — они — люди. Точнее, в родстве с нами, хотя на генном уровне какие-то отличия и есть. Вот только… когда происходил прошлый апокалипсис, аранки предприняли какие-то странные действия. Поняли, что катастрофа — наказание за остановленную ментальную эволюцию. И… и?..

— И сделали что-то с собой, — продолжил Мартин. — Навсегда закрыли для себя саму возможность ментальной эволюции.

— Отказались от души. — Ирина с лёгкой опаской посмотрела на Мартина, будто опасалась очередной насмешки.

Но Мартин сейчас был добр и благостен.

— Можно сказать и так… Ира, а ведь, похоже, они добились, чего хотели. Их общество и впрямь… развитое. И счастливое. Идём дальше?

Ирина покосилась на листок:

— Дио-дао?

Мартин подумал. И сказал:

— А ведь это тоже попытка выскользнуть из-под удара… избежать эволюции разума, затормозить прогресс… и при этом получить бессмертие. И рыбку съесть, и… ох, извини.

— Ничего. — Ирина поморщилась. — Только бессмертие у них вышло странное.

— Оно иным не бывает, — азартно ответил Мартин.

Было в этом словесном жонглировании цивилизациями и эпохами, эволюцией и деградацией, апокалипсисами и душами что-то бесшабашное, залихватское. Будто во сне или после обильного возлияния, когда очищенный от медленных нейронов мозг запросто оперирует сколь угодно смелыми категориями.

— Иринка, с прошлым мы разобрались…

— Беззар! — подбросила ему новую тему Ирина.

— Легко! — ответил Мартин. — Искусственно созданная разумная раса, предельно долгоживущая, абсолютно адаптированная к своему мирку. Эволюция и бессмертие как бы и не нужны…

— Геддар?

— Хм… — Мартин задумался. — Вот за них решать сложно… их общество насквозь пропитано теологией, при этом геддары уверяют, что их теология… как бы это сказать? Прикладная! Это даже не религия получается, а магия. Выполнил те или иные действия — получил от Бога нужный ответ. Что ещё у геддаров странного? Их женщины неразумны, это общеизвестно.

— Ты встречал женщин-геддаров? — спросила Ирина.

— Нет, — отмахнулся Мартин. — Зато они пытаются развить разум в кханнанах и почти преуспели в этом. Так…

— Ты знаешь хотя бы один случай, когда на планете изначально существуют две разумные расы? — спросила Ирина.

— Нет. — Мартин покачал головой.

— А хоть одну расу, которая обязательно таскает за собой своих домашних животных? Собачек там, птичек, лошадок?

Мартин поперхнулся. Ирина торжествующе смотрела на него.

— Не может быть… — Мартин протестующее замотал головой. — Быть того не может! Это разные биологические виды!

На них стали оглядываться, Ирина коснулась его руки, прошипела:

— Да тише ты! Может! Кханнаны — самки геддаров. Одновременно и животные, и брачные партнёры. Женские особи жили в прибрежных водах, мужские — охотились на суше. Очень удобно. Постоянно два источника пищи, самая продуктивная прибрежная полоса полностью заселена. Мужские особи эволюционировали — жизнь на суше более непредсказуема, более требовательна к наличию разума… А может быть, такое разделение случилось после апокалипсиса? Женщины вернулись в моря, мужчины остались на суше?

— Откуда ты узнала? — спросил Мартин. — Опять «досье для служебного пользования»?

Ирина покачала головой:

— Я видела, как геддар спаривается с кханнаном. На Библиотеке. Так получилось.

— Они тебя заметили? — быстро спросил Мартин.

Ирина пожала плечами:

— Разве что самка… Не знаю. Да и не важно это, Мартин. Лучше скажи, может такая ситуация быть ещё одной попыткой ускользнуть от ментальной эволюции?

— Может, — кивнул Мартин. — Ещё как может. Глобальная катастрофа… разум отныне — проклятие… но какой-нибудь мятежный ТайГеддар отказался регрессировать до уровня животного…

— Все крутится вокруг разума, — кивнула Ирина. — Дар или проклятие. Финальный этап или остановка в пути.

— Те расы, которые полностью отказались от разума, мы и не замечаем, — прошептал Мартин. — Все те планеты, что нынче колонизируются… мы-то думали, что на них никогда не было разумной жизни, а она была… и какие-то из местных зверей — бывшие хозяева планеты!

— Аборигены Тропы всё-таки были когда-то разумными, бедняги оулуа деградировали, но не до конца, — принялась перечислять Ирина. — Шеали выбрали самый экзотический вариант — разумны дети, взрослые от разума отказываются.

— И наверняка есть ещё варианты, — прошептал Мартин. — Боже мой… как же нам повезло…

— Ты так считаешь? — скептически спросила Ирина. — А расклад геддаров тебе не нравится? Сидела бы девочка Иринка дома, кушала и резвилась на лужайке… Пришёл, выбрал, поселил в прихожей на коврике. Всегда тебе рада, виляет хвостиком, тапочки в зубах носит…

— Тьфу, — сказал Мартин, глядя в её улыбающиеся глаза. — То-то счастливчики геддары носятся со своими женщинами, пытаются научить их думать.

— А то смотри… — Ирина задумчиво посмотрела в потолок. — Выучу как следует язык шеали, пройду обряд в их храме…

Мартин перегнулся через стол — и поцеловал девушку.

— То-то, — сказала Ирина через минуту. — Все, давай думать дальше. Раз уж умеем.