Спэнсер Коэн. Книга 3

— Привет, — сказал он.

— Привет. — Я помыл руки, потом их высушил, ожидая продолжения разговора.

— Я заметил, ты здесь с Питером.

— Да.

— Он хороший парень.

— Да. Ты с ним работаешь? — спросил я, зная, что они работали в разных отделах, но мне нужно было как — то развить беседу.

— Нет — нет, — протараторил он. — Он… э — э… встречался с моим другом.

— Ох. — Меня удивила его честность. — С Дунканом? Он рассказывал мне о расставании.

Зак кивнул.

— Да. Дункан неплох. Он только что выпустился и начал работать в клинике, и сейчас у него совершенно другая жизнь. Наверно, он хотел чего — то другого. Но, должен сказать, я счастлив видеть, что у Питера новая пассия. Мне он всегда нравился. Он отличный парень. Настоящий. А Дункан, можно сказать, швырнул ему этим в лицо. Мне было жаль, что он так сделал.

Я медленно кивнул.

— Питер замечательный.

Зак засунул руки в карманы.

— В общем, я просто хотел это сказать.

Я послал ему улыбку.

— Спасибо. — Я расценил ситуацию как возможность задать вопросы и, как только Зак развернулся к выходу, проговорил: — Могу я кое о чем спросить?

— Конечно.

— Дункан заинтересован к нему вернуться? — Я обязан был доиграть свою роль. — Просто любопытно, есть ли у меня конкурент, вот и все.

Зак печально улыбнулся.

— Не. Он слишком занят тем, что трахает всех, кто проявит к нему интерес. Сказал, что навсегда завязал с моногамией — или как он там это назвал. Жаль, конечно — я за него беспокоюсь — и Питер ему подходил. — Он вздохнул. — Дункан зарекомендовал себя человеком, оставляющим после себя кучу разбитых сердец.

Было очевидно, что Зак был одним из них.

— Ох.

Он засмеялся и покачал головой.

— Да. — Потом он просиял. — Короче, передай Питеру “привет”, и что я рад, что он тоже движется дальше.

— Передам.

Он развернулся и вышел, а со мной осталась ужасающая задача просветить клиента об окончании игры.

Я сел на стул, а Питер снял с колен льняную салфетку и аккуратно положил на стол.

— Ты общался с Заком.

— Да.

— И он сказал, что Дункан не заинтересован в воссоединении.

— Да.

Питер уставился в пустоту, потом несколько раз моргнул и медленно кивнул.

— Примерно так я и предполагал.

— Питер, — начал я.

— Все нормально. Он всегда был… — Он прервал свою мысль. — Как только он принял решение, все было кончено. Я должен был понять.

О, боже. Он выглядел так, будто из него вышибли весь дух.

— Хотите отсюда уйти?

Он громко вздохнул, еще раз осмотрел шумное помещение, а потом глянул на меня.

— Да.

Я тихонько попрощался с Розой, забрал пиджак со спинки стула и ждал Питера. Он никому не сказал ни слова, разве что резво подогнавшему машину парковщику.

— Я предложил бы сесть за руль, — произнес я, плюхаясь на пассажирское кресло, — но вряд ли вы захотите, чтоб я вел вашу машину. Для начала руль не с той стороны, не говоря уж о неправильной стороне дороги.

Питер почти улыбнулся.

— Подвезти вас я не смогу, но зато знаю бар, где подают отличный скотч.

Он грустно улыбнулся.

— Я не тот, кто топит печали в алкоголе. Мой отец натворил достаточно за нас обоих.

По какой бы причине это ни было сказано, у меня было ощущение, что подобной информацией он делился редко. Его изысканная маска немного спала, доказывая, что последний отказ Дункана ударил по нему сильнее, чем он хотел показать. Мне не хотелось оставлять его в одиночестве.

— Тогда позвольте угостить вас кофе.

Казалось, он задумался, а потом кивнул.

— Ты не дашь мне шанса отвертеться?

Я улыбнулся.

— Нет.

Мы нашли закусочную на бульваре Санта — Моники в десяти минутах езды от моего дома, и, заметив, что там не предлагали зеленый чай, я заказал два кофе. Мы сели в кабинке, и спустя довольно долгий промежуток времени официантка принесла нам две чашки. Ничего роскошного, просто кофе, обычный черный.

— Ты не любишь кофе, — когда она ушла, произнес Питер.

Я добродушно улыбнулся.

— Переживу. Если добавить достаточно сахара, ужасного вкуса я даже не почувствую.

Он тихо засмеялся, рассеянно покрутил чашку, и медленно, но верно его улыбка исчезла.

— Что сказал Зак?

Я не собирался повторять реплику “трахает всех, кто проявит к нему интерес”.

Питер и без того чувствовал себя дерьмово.

— Сказал, что счастлив видеть, что вы движетесь дальше. Сказал, что ему жаль, что Дункан сделал вам больно, но у него есть привычка оставлять после себя разбитые сердца.

Питер печально улыбнулся.

— Я знал, что так произойдет. Думал, мне повезло, и я загнал его в ловушку. Я считал, что со мной будет иначе. Пресловутые последние слова, да?

— Не вините себя. Вина на нем. Вы не сделали ничего плохого. Просто не судьба.

— Зак сказал, что Дункан счастлив?

И вот она, демонстрация доброты Питера. Он всего лишь хотел знать, был ли счастлив его бывший.

— Да.

Питер вздохнул и отпил кофе.

— Мне казалось, со мной он был счастлив. Надо было лучше думать. Я хочу сказать, ни один молодой парень не мечтает остепениться… они вообще не хотят спокойствия.

— Не все, — поправил я.

— Ты бы хотел остепениться? Не со мной, — по — быстрому добавил он. — А со своим парнем. Как его зовут?

— Эндрю.

— Ты бы согласился на тихую, спокойную жизнь с Эндрю?