Сперанский 5. Заговор

Можно было пробовать начать обстрел Копенгагена, но Нельсону хотелось убедительной морской победы, чтобы на фоне ее государственный совет Копенгагена стал еще более сговорчивым. Нужно вывести Данию из под контроля России и даже попробовать использовать это государство в предстоящем русско-шведском конфликте.

* * *

Йохан Ольферт, адмирал датского флота. После двух отговорок на приглашения, адресованных русскому адмиралу Петру Ивановичу Ханыкову, сам отбыл на флагман русской эскадры семидесятичетырех пушечный линейный корабль «Всеволод». Этот русский линкор был спущен на воду меньше трех лет тому назад и считался красой Балтийского флота. Он был разукрашен в «павловской» традиции и выглядел именно что больше красой, чем грозой.

Когда шла речь про то, чтобы отвести часть датских кораблей в прусские порты, Фишер и Ханыков вполне себе плотно поработали без особых задержек и сложностей. Но, как дело коснулось прямого боестолкновения с английским флотом, русского адмирала словно подменили. Фишер не хотел думать о том, что русский вице-адмирал просто саботирует все недавно заключенные между Россией и Данией договора, направленные на помощь Российской империей своей союзнице.

На самом деле именно так и было. Петр Иванович Ханыков для себя не мог даже вообразить, как это можно воевать с Англией. Три с половиной года назад Ханыков командовал русской эскадрой, которая совместно с британским флотом участвовала в блокаде побережья Батавской республики [Нидерланды во время оккупации Францией]. Тогда английское командование всячески ублажало, льстило, одаривало русского вице-адмирала. Ханыков даже был награжден английской шпагой, украшенной многочисленными бриллиантами. И это оружие сейчас во время фактической войны России с Англией вице-адмирал носил с честью и гордостью… С сомнительной честью и ошибочной гордостью.

— Господин вице-адмирал, я имею честь атаковать английский флот, собираетесь ли вы в должной и предписанной договорами между нашими странами мере участвовать в сражении? — задал прямой вопрос адмирал Фишер.

Вице-адмирал Ханыков молчал. Он хотел славы, вернее, многие офицеры его эскадры жаждали показать, что не лыком шиты и что грандиозные победы адмирала Ушакова в Средиземном море — это закономерность для всего русского флота. Но Англия… Эта страна казалась недосягаемой в морских делах. И пусть датский флот был силен, но явно не настолько, чтобы побеждать англичан.

— Я жду от вас ответа, — после затянувшейся паузы сказал Фишер.

— Вы не можете на флагмане русского корабля что-либо требовать, — нервно проговорил Ханыков.

У него нет выбора. Дания присутствовала на Петербуржском Конгрессе, несмотря на то, что дела на юге Европы, которые, прежде всего, решались в Петербурге, не касались этого северного государства. Но, на фоне политического грандиозного успеха России, наследник русского престола Александр Павлович пошел и на более глубокое соглашение с Данией. Однако, когда драгоценные и стоящие больших денет, самопишущиеся перья скребли по бумаге, выписывая вензеля росписей, мало кто думал, что возможна ситуация, что уже через пару недель англичане решатся напасть на русского союзника.

— Я отправляюсь на свой флагман, чтобы выдвигаться. Если вы не следуете за мной, то не мешайте! А еще я отправлю в Копенгаген вести о нарушении вами договоренностей, — сказал адмирал Фишер и направился на выход из капитанской каюты, где происходил разговор.

Душевные терзания раскалывали сердце Ханыкова. Он не хотел, очень не хотел воевать, но и пойти под суд не стремился. Отказ воевать в нынешних обстоятельствах — это по-любому суд, да еще и с большим позором. Его просто размажут без сантиментов, император Павел может и казнить за такую, внешне выглядящую, трусость.

— Я следую за вами! — сказал вице-адмирал.

— С вас правая формация, — сказал Фишер, который, как старший по званию, брал командование сражением на себя.

Через час объединенный русско-датский флот шел на сближение с английским.

Датский адмирал спешил приблизиться к отмели Миддельгрум, где ранее снял вехи, определяющие глубины. Это датчане хорошо знали фарватер и не должны были сесть на мель, а вот англичане корабли могли и заблудиться. Как, впрочем, и русские, потому Фишер и размещал русскую эскадру подальше от этой ловушки. А еще датчане, имея много кораблей, но испытывая крайний недостаток команд, поставили вдоль берегов корабли, почти лишенные такелажа, на якоря, в качестве только лишь стационарных батарей.

Первыми бой начали англичане. Нельсон, используя выгодный ветер, пусть даже избыточный, вылетел стремительно на центр датского флота. Англичане и датчане смешались, и практически начались дуэли, в ходе которых неизменно выигрывали английские канониры. Датчане были настроены решительно, но их выучка была намного слабее. А в условиях большой качки разница в мастерстве канониров была еще более существенной.