Сперанский 5. Заговор

И мало того, но ожидается некоторый поток зерна из Италии. Ну не могут они выплатить серебром все затребованное Россией за освобождение. И это несколько собьет цены на продовольствие. Казалось, что дешевый хлеб — это хорошо, но нет, это разорение для тех имений, которые ранее концы с концами сводили. Может мне начать скупать зерно? Нет, пусть этим займется государство.

Что-то я задумался, а тем временем слащавый подонок целует руку моей супруге… Вдох, выдох. Нельзя срываться.

— Ну же, не оставите на ручке моей супруге и места, чтобы законный муж мог поцеловать, — сказал я и практически силой вырвал запястье правой руки Кати из корявых конечностей Панина.

Вот такое же брезгливо-гневное отвращение я испытывал ранее к Платону Зубову. Тогда я сделал его калекой…

Выжгу и Панина и всех остальных. Выжигать заразу, если вовсе это делать, нужно по серьезному. Кодлу змеиную лучше залить керосином и поджечь, когда там большинство пресмыкающихся собралось. А то еще может так получиться, что какая гадюка захочет покрасить себе щечки в желтый цвет и прикинуться мирным и верным престолу ужиком.

— Дай-то Бог, чтобы господин Безбородко прожил и все пятьдесят лет, но определенно невозможно не согласиться с тем, что нашему Богоспасаемому Отечеству нужен новый канцлер, — Панин расплылся в улыбке. — Это я к чему, уважаемый господин Сперанский? Вы сможете заиметь в моей персоне себе друга.

Друга? Да таких друзей за одно место и в музей, да такой, чтобы там разрешали плевать на экспонаты. Но моя приторная улыбка, конечно же демонстрировала обратное.

У меня были сведения, что в Петербурге начали суетиться, сбиваются шакалы в стаю. Не думаю, что прямо завтра, или через неделю будет попытка государственного переворота, но то, что уже очевидно, что она будет. В этом ключе я долго думал: а не ссылают ли меня в Швецию, чтобы избавиться? Думал и пока что почти уверен, что нет, и мой отъезд не связан с заговором.

Почему? Так пока не сложился боевой блок бунтовщиков. Нынче имеется еще один важный фактор. Это в иной реальности Суворов к моменту убийства Павла Петровича уже умер. Сейчас же, мало того, что Александра Васильевича несколько подлечили и при болях в кишечнике он принимает активированный уголь, как и иные лекарства, так не было изнурительного Швейцарского похода, как не случилось и того, что Суворов отступал, и, если не проиграл, то впервые не победил. А такие вещи сильно сказываются и на психике полководцев. Ну и еще одно — не было суровой карельской ссылки. И жить ему еще и жить.

Суворов сейчас непререкаемый авторитет. Пусть у него нет придворного чина, но какие бы события не происходили сейчас в России, все равно они будут случаться с оглядкой на полководца. Кроме того, именно ему предстоит наказывать Швецию, одновременно и Англию.

И какую именно сторону примет князь Италийский не понятно. Его фраза «Англичанка гадит» уже прозвучала, пусть Александр Васильевич и не говорил именно так, но близко по смыслу. Суворов не любит Великобританию, а заговор строится именно вокруг недовольства смещения российской политики от Англии к Франции. Ну и чуточку из-за строгости и непредсказуемости Павла Петровича

— Это превосходно, — избавившись от Панина, не пришлось продолжать путь для поиска общения, к нам с Катей сразу же подошла Наталья Александровна Зубова. — Я прочла вашего «Графа Монте-Кристо» какие все же времена были нечестные всего-то полвека назад.

— Смею заметить, Наталья Александровна, что вы сегодня прекрасно выглядите, — счел уместным я сделать комплимент.

«Суворочка» была симпатичной женщиной, не более. Но я уже научился отличать уровень работы, который женщина проводит над собой, чтобы, например, появиться в свете. И то, как отработали слуги Натальи Александровны — это большой труд. Поэтому комплимент уместен и попал сразу в сердце женщины, которая чуть зарделась.

— А что по временам… Они всегда суровы, не было у России еще такого поколения, перед которым не стоял свой вызов. Взять войну со Швецией. Каждому поколению — своя! — продолжал я разговор.

— Мой супруг, после того, как с вашим прославленным батюшкой повоевал, все больше о войне говорит, — Катя улыбнулась и укоризненного пожурила меня пальчиком. — Муж мой, вы в обществе прекрасных дам, как же можно думать о чем-то, кроме нас?

Мы позволили себе немного рассмеяться.

Кстати, приглашение Натальи Александровны на прием, одной, без мужа, это с одной стороны и некий конфуз, но одновременно, она дочь великого полководца, которого нынче чествуют. Получается, что то, что она жена Николая Зубова — вторично. Как бы ее привлечь к слежке за ее же мужем? Нет, все же не стоит. А вообще развести бы их с Николаем, может нашла бы свое счастье? Все равно, как и в иной реальности, после участия мужа в заговоре, уйдет от него.