С этой встречи, собственно говоря, и началось их настоящее знакомство. Некоторое время они лишь перезванивались, а вот теперь Иван предложил Насте пойти немного прогуляться вместе. Немного подумав, она согласилась. В назначенный час Иван стоял у ее подъезда, от волнения и нетерпения переминаясь с ноги на ногу. Заставив себя немного подождать, Настя выпорхнула из него на улицу как бабочка. Она была одета в яркое цветастое платье, ее милую головку обрамляла элегантная соломенная шляпка — «колокол» с розочкой, а на ногах красовались белые туфли на низких каблуках. По последней моде того времени ее шею изящно обрамляла длинная нитка жемчуга.
Иван также постарался не оплошать. Собираясь на первое в своей жизни настоящее свидание, он тщательно отнесся к выбору своего наряда. После долгих раздумий он облачился в весьма элегантный, так называемый английский клетчатый костюм, который на самом деле сшил ему отец, а на ноги натянул необыкновенно модные тогда высокие шнурованные ботинки.
Иван протянул Насте пышный букет алых роз, который он заранее купил в цветочном магазине напротив своего дома:
— Ой, спасибо! Я очень люблю розы. Ну, а какие у нас дальнейшие планы?
— Я предлагаю немного погулять, а затем посидеть в каком-нибудь уютном кафе.
— Идет! Совместим, так сказать, приятное с полезным.
Между тем, весна полностью вступила в свои права. Стояла теплая безветренная погода. Солнышко уже изрядно припекало, в небе висели легкие белые облачка. По бульварам с веселыми криками носилась детвора, рядом чинно прогуливались их мамаши, все лавочки были заняты вечно что-то оживленно обсуждавшими старушками.
За разговорами, Иван и Настя незаметно дошли до площади у Никитских Ворот. За минувшие почти десять лет здесь многое изменилось. Старый дом князя Гагарина, некогда являвшийся одной из достопримечательностей Москвы, снесли. Теперь на его месте высился памятник академику-большевику Тимирязеву. Не было больше и дома Коробкова. В неприкосновенности сохранилось только здание кинотеатра «Унион». Иван с грустью оглядел хорошо знакомые ему места, а заодно и вспомнил о своих погибших или исчезнувших неведомо куда в водовороте бурных событий последних лет товарищах. Мысли о делах минувших дней настолько захватили его, что он на время забыл о своей собеседнице. Настя сама напомнила ему о себе:
— О чем задумались?
Иван тряхнул головой, словно отгоняя от себя ворох так некстати нахлынувших воспоминаний:
— Да, так! Молодость вспомнил.
— А! Наверное, все вспоминаете, как гуляли здесь с барышнями?
— Нет! У меня с этим местом связаны совершенно другие воспоминания…
От Никитских Ворот Иван и Настя медленно направились вниз по Большой Никитской улице в сторону Кремля. По дороге Иван рассказывал своей спутнице обо всех встречавшихся достопримечательностях. Проходя мимо Леонтьевского переулка, он показал Насте на один старинный особняк, стоявший в его глубине:
— В прошлом веке здесь жила одна известная на всю Москву красавица по фамилии Закревская, которая, как и многие красивые женщины, оказалась особой весьма ветреной и капризной. Не ужившись с первым мужем, она уговорила своего отца, московского генерал-губернатора, дать ей разрешение выйти замуж во второй раз без оформления развода. Эта история наделала немало шума и в конечном итоге стоила ее папаше карьеры, а личная жизнь мадам Закревской в конечном итоге так и не сложилась.
Когда молодые люди поравнялись с Брюсовым переулком, Настя заинтересовалась старинным домом, стоявшим на углу. Прочитав название переулка, она спросила:
— А здесь, что, жил тот самый знаменитый колдун Брюс? Я что-то слышала о нем.
— Нет! Здесь жил его племянник и наследник. Скорее всего, что старый граф здесь даже никогда не бывал. Сам он жил на Воскресенской улице в Немецкой слободе, теперь она называется улица Радио. Правда, как позднее выяснилось, племянник оказался вполне достоин своего дяди, и также не был чужд занятиям колдовством или чем-то в этом роде. Совсем недавно, во время ремонта, под этим самым домом была обнаружена целая система подземных галерей и потайных комнат.
— Ой, как интересно!
— Настя, обратите внимание на дом, расположенный напротив старинного особняка.
— И что в нем такого особенного?