...Специального назначения

Зная обстановку и, видимо, получив указание в штабе фронта, генерал Ильин-Миткевич приказал начальнику оперативного отдела штаба бригады капитану Б. Н. Чужику, оставшемуся самым старшим командиром, — остальные были в батальонах — обеспечить уничтожение моста. Приказ был выполнен…

Утром в штаб бригады прибыл командующий 38-й армией генерал-майор К. С. Москаленко. Узнав о взрыве моста через Оскол, он рассердился:

— Армии поручено контратаковать немцев! Как я танки теперь переброшу через реку? Кто взорвал мост? Наказать его!

Присутствовавший при этом разговоре начальник инженерных войск 21-й армии полковник Е. И. Кулинич доложил генералу Москаленко, что мост взорван по личному приказу генерала А. Ф. Ильина-Миткевича, действовавшего по указанию штаба фронта.

— А вы, полковник, откуда знаете? — уже более миролюбиво спросил Москаленко.

— Приказ на взрыв моста отдавался при мне.

На этом инцидент был исчерпан. А части 38-й армии перешли Оскол по наведенному саперами понтонному мосту.

* * *

При отходе бригады мне было поручено выехать первым и произвести разведку маршрута движения. В потрепанную, видавшую виды полуторку ГАЗ-АА погрузили две запасные бочки бензина, часть штабной документации. Со мной кроме водителя ехал сержант Скоробогатов, веселый и хозяйственный хлопец из роты управления.

Уже на первых километрах дороги мы попали в водоворот отступающих войск и эвакуируемого мирного населения. Нескончаемым потоком двигались колонны автомобилей, скрипя, ехали перегруженные повозки, уныло брели ревущие от голода гурты скота.

До сих пор остались в памяти эти дороги отступления, стоящие над ними облака пыли, такие густые, что через них не просвечивало солнце.

С большим трудом добрались до переправ через Дон северо-восточнее Богучара. Здесь скопилось множество различных автомашин и повозок. На небе ни облачка. Солнце палит немилосердно, и некуда укрыться от его лучей. А в синеве неба почти непрерывно висят черные стервятники. То там, то здесь высоко вверх взлетали столбы огня и дыма — рвутся авиационные бомбы. Крики и стоны раненых людей, рев животных, гул авиационных моторов — все сливается в какую-то чудовищную какофонию…

Одна из бомб разрывается почти на середине моста. Вверх взлетают бревна, доски, обломки автомашин… Почти мгновенно загорается несколько поврежденных грузовиков на проезжей части моста. На деревянном настиле горит бензин из разбитых баков. В слепящем солнечном свете пламени почти не видно, только за мостом заколыхался в горячем воздухе противоположный берег и вверх потянулись черные клочья дыма.

Вражеские самолеты, отбомбившись, круто развернулись и взяли курс на запад. Надсадный гул их моторов затихает. Порыв ветра доносит потрескивание пламени, лижущего деревянный настил и перила моста. С грохотом, рассыпая далеко вокруг огненные брызги, взрывается бак на одной из автомашин.

И словно прорвалась плотина, сдерживающая напряжение многотысячной толпы. По ней вдруг прокатился многоголосый не то стон, не то крик, сквозь который пробивалось тревожное: «Переправа разбита».

Кое-где уже начали поджигать автомобили. Толпа отхлынула от моста, кое-кто побежал.

Не раздумывая, приказал водителю:

— Давай к мосту!

Когда на ходу выскакивал из машины, подумал: «Здесь уговорами ничего не сделаешь, нужны решительные действия!»

Совершенно неожиданно для себя рванул из тугой, еще не обмятой кобуры пистолет. И, обращаясь к бегущим, закричал:

— Стой! Куда бежите!

Большинство не обратило на меня никакого внимания. Однако кое-кто из ближних, в основном из командиров, остановились.

— Стойте, черт вас побери! Переправу нужно восстановить! Коммунисты, ко мне! — И, обращаясь к стоящему ближе всех капитану-артиллеристу, приказал: — Берите двух командиров, останавливайте людей — и на мост! Все горящие машины в воду!

Тот хотел что-то возразить, но потом подкинул руку к пилотке:

— Слушаюсь, будет исполнено!

Через несколько минут мы уже сталкивали горящие машины в воду, гасили настил.

У меня тем временем появились энергичные помощники. С их помощью восстановили порядок, погасили тлеющие искры паники.

Но что делать дальше? Посередине моста чернеет провал. Поблизости нет ни саперов, ни материалов. На меня с надеждой смотрят сотни встревоженных глаз. С запада доносится орудийный гул. Кажется, что он приближается. Неужели ничего нельзя придумать для восстановления переправы?

С тревогой озираюсь. Вокруг множество машин и повозок, тихо гудит толпа. Метрах в восьмистах вверх по течению пристань. Рядом с ней баржа и попыхивающий дымком колесный буксирный пароходик.

Решение приходит мгновенно. Инструктирую самого энергичного из своих помощников:

— Берите с собой человек десять и тащите баржу сюда! Мы ее поставим в разбитой части моста!

Люди побежали выполнять приказание.

Сейчас же встает другой вопрос: как выполнить сопряжение проезжей части моста с баржей? Ведь она значительно выше. Раздумья прерывает сержант Скоробогатов:

— Товарищ майор, нашел сапера!