Спецхранилище. Второе пришествие

Чем дольше я наблюдал за бывшим соседом по "Бурану", тем сильнее во мне креп вопрос: почему Бульвум раньше не демонстрировал свого виртуозного искусства отрывать конечности и швыряться шкафами раньше? Не хотел привлекать внимания? Был слишком слаб? Слишком скромен? В итоге я решил, что он просто не набрался сил после анабиоза. Попробуйте-ка полежать десять тысяч лет в морозилке! Зато теперь, после прогулки на свежем воздухе, после стимуляции головного мозга электрическим током он вновь обрел уникальный дар… И хотя точную причину может прояснить только сам вундеркинд, лично мне было достаточно того, что он сейчас демонстрировал свои способности на полную катушку.

В зале не осталось живых врагов. Только мертвые тела, раздавленные своими же доспехами. Я выбросил элитный ствол, толку от него было чуть, и подобрал серьезную боевую игрушку, валявшуюся рядом с чей-то мертвой рукой. На предложение тоже перевооружиться Степан Макарыч ответил, что не знает, как обращаться с этим "шуруповертом", а учиться уже поздно, так что будет лучше, если при нем останется старый добрый "Сайга". С ним, дескать, завсегда милее. Переубеждать деда я не стал, да и времени не было - впереди открывался следующий коридор.

* * *

На протяжении дальнейшего пути через сеть коридоров перед нами несколько раз вырастали недружелюбные вассалы детей плесени. Они то набрасывались из засады, то поливали струями плазмы, то преграждали путь запертыми дверьми, то баррикадировали проходы завалами. Однажды из труб под потолком повалил едкий газ - у меня от него защипало в глазах и запершило в горле. Противник использовал все возможности, чтобы остановить маленький отряд.

Однако сомневаюсь, что у них были шансы.

Идущий первым Бульвум движением руки отводил выстрелы и с легкостью разбрасывал рвущихся к нам биороботов. Двери перед ним вылетали, как картонки, завалы обрушивались, газ рассеивался. Никого из нас не задело ни когтем, ни выстрелом, ни распыленной отравой. Мы со Степаном Макарычем шли позади невысокого пришельца, прикрывая ему фланги и тыл, а при необходимости поддерживая и фронт. Наша разномастная троица превратилась в единое существо, в мистического супервоина, сметающего на пути любые препятствия и крушащего всех подряд.

Когда мы добрались до тюремного бокса, мне показалось, что внутри корабля никого не осталось, что мы уничтожили всех врагов - настолько длинная вереница трупов осталась за спиной… Конечно, уничтожить всех мы не могли: корабль был слишком огромен, а пришельцев в нем находилась масса. Однако неуловимая пустота, повисшая в коридорах, навеивала именно такие мысли.

Бокс встретил нас гнетущей тишиной. Я обогнал притормозившего Бульвума, пробежал вдоль нескольких ячеек. Они были открыты и пусты. На полу валялись какие-то вещи, обувь, обрывки одежды, но людей не было. Их увели отсюда, причем совсем недавно.

- Их держали здесь? - скупо спросил Степан Макарыч, заглядывая в одну из ячеек. - Вон платок Кирюхиной невестки валяется.

- Да, - подтвердил я, - здесь всех держали.

- Что дальше будем делать?

Рана в брюшине запеклась и больше не кровоточила, а вот выжженное на плече клеймо доставляло мне беспокойство. Кожа вокруг него отекла и побагровела. Любое прикосновение к ране отдавалось острой болью во всем плече.

- Так что скажешь, командир? - настаивал дед, тиская ружье в заскорузлых руках.

- У нас мало времени.

Я влез в чей-то свитер и джинсы, найденные в одной из ячеек. Сапоги, что были на мне, принадлежали одному из застреленных стражей - я подобрал их чуть раньше.

- Для чего мало?

- Нам нужно пробиться на верхние ярусы, пока не поздно.

- И что там?

- Капсула, ради которой я здесь. Мое задание.

И не давая ему собраться с мыслями, я быстрым шагом направился к выходу из тюремного бокса, за которым, помнится, располагался лифт. В конце коридора уже нетерпеливо топтался Бульвум и вполне человеческим жестом показывал нам, что хватит уже задерживаться, пора двигаться дальше.

- Да куда ж ты так рвешься! - пробормотал я.

Покинув тюремную зону, мы беспрепятственно добрались до лифтового холла. Овальная кнопка вызова щелкнула и загорелась еще до того, как мы к ней приблизились - очередное чудо, демонстрируемое Бульвумом. Он творил их легко, неосознанно, как руками, я уже перестал удивляться… Двери кабины раскрылись. Бульвум и Степан Макарыч вошли в нее, когда я заметил что-то крошечное на полу коридора, уводящего прочь от тюремно-пыточной части комплекса.

- Не уезжайте! - бросил я, направляясь в ту сторону.

Глянцевая поверхность пола отражала мою размытую фигуру. Я присел на корточки, чтобы подобрать игрушечного пехотинца. Одного из набора, принадлежавшего мальчугану Прокофьевых. Сжав резинового солдата в кулаке, я поглядел вперед.

Передо мной лежал путь в неизвестность.

- Нам туда, - сказал я подошедшим Степану Макарычу и Бульвуму.

- Но ты говорил, что нам надо наверх! - припомнил дед. - Капсула! Твое задание!

- Людей увели туда, - негромко повторил я, - надо идти за ними. Однажды я уже пробовал сделать по-другому… Считайте это моим маленьким капризом.