Спецмиссия антихриста

Послушай, а если ночью он вдруг тебе приснится?
Приснится и так заплачет, что вся захолонешь ты,
Что жалко взмахнут в испуге подкрашенные ресницы,
И волосы разовьются, старательно завиты,
Что хлынут горькие слезы и начисто смоют краску,
Хорошую, прочную краску с темных твоих ресниц?..
Помнишь, ведь мы читали, как в старой английской сказке
К охотнику приходили души убитых птиц…
Пускай за это не судят, но тот, кто убил, — убийца.
Скажу тебе правду: ночью мне страшно вдвоем с тобой.

Современные люди вообще имеют довольно искаженные представления «о времени и о себе». Они уверены, что сегодняшний цивилизованный человек и цивилизация в целом гораздо гуманнее, чем были, скажем, 150–200 лет назад. История представляется им сплошной чередой войн и других кровавых потрясений.

Но 150–200 лет назад далеко не каждый мужчина совершал за всю свою жизнь даже одно убийство. В России «душегубов» были единицы. Что же касается военных кампаний, то в них участвовала малая доля мужского населения. Подавляющее большинство крестьян продолжало пахать и сеять. Ну а женщины-убийцы и вовсе были невероятной редкостью. Такие случаи буквально сотрясали общество. Сотрясали настолько, что крупнейшие писатели считали их достойными художественного отображения.

Вспомним лесковскую «Леди Макбет Мценского уезда». Образ женщины того времени был неотделим от образа матери и, соответственно, не совместим с эгоизмом, агрессией, стремлением к личному комфорту за счет детей. Это не значит, что тогда не встречались женщины эгоистического склада, но общественное порицание не позволяло им навязывать всем свою психологию. Даже очень богатые и знатные дамы, которые, казалось бы, вполне могли жить только для себя, тратили массу времени и сил на дела милосердия.

Официальное разрешение абортов нанесло сокрушительный удар по образу женщины-матери. Кроме дающей жизнь она стала и несущей смерть. И это не могло не отразиться на ее мировосприятии. Люди склонны оправдывать любые свои прегрешения. Чтобы убивать собственных детей, женщины должны были обрасти толстенной броней эгоизма, которая смогла бы заглушить не только голос совести, но и материнский инстинкт. Так эгоизм из индивидуального отрицательного свойства стал постепенно оформляться в положительную общую идеологию. Причем каждое следующее поколение, ориентируясь на мать как на образец, вырастало более эгоистичным, чем предыдущее.

И на сегодняшний день эгоизм так утвердился в нашей жизни, что аборт никого не возмущает и потому не нуждается в оправданиях. Все так вывернулось наизнанку, что оправдывать приходится многодетность. И как эгоизм, скорее, воспринимается желание быть матерью. «Нарожали, а теперь льготы им подавай… Государство не резиновое. Небось, когда рожала, никого не спрашивала. А теперь, видите ли, ей помощь понадобилась. Только о себе думают», — такие недовольные реплики, увы, нынче не редкость.

Было бы странно, если бы люди, которые с легкостью пошли на убийство своих детей, потом пеклись о чужих. Именно поэтому, как нам кажется, к концу XX века детство лишилось статуса неприкосновенности. Под разглагольствования о правах ребенка в мире стремительно нарастает вал насилия над детьми, вовлечение малолеток в проституцию и порнобизнес, процветает торговля детьми для пересадки органов, втягивание в войну семи-девятилетних мальчишек.

Кого сейчас ужаснет преступление «леди Макбет Мценского уезда», которая задушила подушкой малолетнего племянника своего мужа? Да современный человек за чашкой чая и не такое каждый день видит по телевизору. А недавно в газетах написали про женщину, замужнюю, работающую, мать двоих детей, которая родила еще двоих (близнецов) и бросила их в «очко» привокзального туалета. Младенцев чудом удалось спасти.

А мы все время кого-то обвиняем, проклинаем, требуем лучшей жизни, спрашиваем, за что, почему, кто виноват в нашей несчастности… Хотя какое право мы имеем претендовать на счастье и, тем более, обвинять кого-то в его отсутствии? Не раскаявшиеся, даже не осознавшие СВОЕЙ страшной вины?..