Спецназ его императорского величества

Жак достал деревянный куб, каждая сторона которого немного превышала длину ладони. Глядя, с каким трудом Бусто поднимал ящичек, можно было сделать вывод о его изрядной тяжести.

– Здесь тоже ничего принципиально нового, – снимая широкую дощечку, немного возвышающуюся над ящиком, сказал Жак.

Выяснялось, что она может подниматься только вверх, поскольку из четырех отверстий по углам торчали небольшие шпильки. В центре дощечка опиралась на стержень, уходящий в глубь ящика.

– Здесь, – похлопывая ладонью по деревянному кубу, продолжил Бусто, – внизу много пороха, а в верхней части около тысячи маленьких кусочков железа. Для того, чтобы взорвать эту бомбу, используется специальный запал.

Жак вынул стрежень из отверстия.

– Хотя он и мал, но это тот же пистолет.

Бусто взял запал в руки и с видимым усилием начал растягивать его перед грудью. Раздался щелчок.

– Сейчас я взвел его как курок у пистолета. Чтобы спустить, нужно нажать здесь.

Палец Бусто уперся в торцевую поверхность стержня.

– Усилие должно быть большим. Если вы уже привыкли к русским мерам, то не менее двух пудов.

Жак вернул запал в отверстие, установил на место дощечку, поднял тяжелый молоток и с размаху ударил. Эффект получился впечатляющим. Самые отважные офицеры французской армии отшатнулись от бомбы, как новобранцы, услышавшие выстрел. Однако ничего не случилось, если не считать слегка треснувшей дощечки. Бусто, наслаждаясь общим замешательством, не спеша вынул запал.

– Бомба не взорвалась, потому что в гнезде пусто! – Жак медленно вел рукой, показывая отверстие на противоположном, не в том, по которому бил, торце стержня. – Но если бы здесь стоял патрон без пули, точно такой же, который используется в метателе гранат, то удар бойка пришелся бы не в пустоту, а по капсюлю. Сомневаюсь, что кто-нибудь из нас выжил бы.

– Да, Жак, – сказал пришедший в себя Каранелли, – умеешь ты привлечь внимание.

– А ящики на дороге закапывать? – куда-то в пространство, словно размышляя вслух, произнес Арменьяк.

– Не сомневался, мой друг, что ты первый это скажешь! Закапывать! Не только на дороге, а в любом месте, где это нужно! И присыпать землей, листьями, ветками. Скажи, Луи, ты сможешь закопать эту бомбу перед избой Барклая де Толли, чтобы русская армия осталась без главнокомандующего?

– Русской армией уже командует Кутузов.

– Вот как? В этой России все так плохо организовано. Мне не приходят свежие новости. Совсем не удается следить за ходом войны.

– Ничего, – улыбнулся в ответ Луи, – завтра ты ее увидишь. У тебя еще что-нибудь?

– Да, но принципиально новую игрушку я покажу вечером, нужна темнота. А сейчас еще одна бомба.

Огромный, окованный по углам ящик, Бусто с помощью трех офицеров стащил с подводы. Откинул крышку. Странный круг со стрелкой и деления по краю окружности навевали мысли о часах. Так и оказалось.

– Это часы, только с более мощной пружиной. Стрелка одна, совершает полный круг за сутки. Устанавливаем время по делениям, заводим, закрепляем нить, которая удерживает боек. Стрелка острая, как бритва – в заданное время перережет нить. Дальше все, как и в первой бомбе.

– То есть если мы ее где-нибудь оставим, то будем точно знать, когда она взорвется? – задал вопрос Арменьяк.

– Верно.

– А если там в это время никого не будет? – Фико бомба не очень понравилась.

– Это будет означать, мой друг, – отозвался Арменьяк, – что ставили ее полные болваны.

– Да ты не волнуйся, Анри, тебе их только носить придется, – съехидничал Левуазье, – а куда ставить и в какое время взрывать – не твоя забота.

Смех полетел над полем. Но Арменьяк остался серьезным.

– Меня больше волнует другое. Что будет, если противник найдет мину до назначенного времени?

– Почти уверен, что попытается открыть крышку, – ответил Бусто. – Тогда взрыва не избежать.

Каранелли подошел к Перментье.

– Отправляйтесь к императору, Шарль. Понимаю – это будет трудно, но обязательно найдите десять минут в его расписании, чтобы доложить обо всем, что рассказал Жак.

III

Едва небо на востоке стало светлым, как дивизия Дельзона из корпуса Евгения Богарне атаковала деревню, давшую свое имя этому историческому сражению. Лейб-гвардейский егерьский полк первым принял удар. Тем временем на противоположном южном фланге после непродолжительной артиллерийской перестрелки пехотный корпус Даву начал атаку флешей. Но дивизии Дессе и Компана, пробившись через Утицкий лес, попали под картечный огонь, и атака захлебнулась, так и не успев толком начаться.

Через час егеря в Бородино под натиском превосходящего в несколько раз противника вынуждены были отступить за Колочу. Один из полков Дельзона на плечах уходящих егерей прорвался за реку. Направленные на помощь войска создали четырехкратный перевес на правом берегу Колочи. Французов истребили быстро, сбросив остатки полка в реку. Мост сожгли, оставив противнику в качестве трофея Бородино, но начисто лишив возможности развивать успех.