Спецназовец. Шальная пуля

После секундного колебания Магомет приблизился к машине. Наверху, в квартире, дожидался своих жидких гвоздей и своего курева строгий Марат, но соблазн без особенных усилий заработать немного денег был велик. В конце концов, именно за деньгами Магомет и приехал в Москву. Все, что зарабатывал, он отсылал домой, порой отказывая себе в самом необходимом, и в его положении любой приработок был не лишним.

Правда, были люди, которые считали, что он нашел не лучший способ зарабатывать деньги. Воин – вот кто действительно хорошо зарабатывает, говорили они. Воин, погибший с именем аллаха, попадает в рай, а его родные до конца жизни пользуются всеобщим почтением и ни в чем не будут знать отказа.

Одно время Магомет внимательно прислушивался к этим речам, подумывая, не уйти ли и ему в лес. Останавливало одно: в лесу в нем никто особенно не нуждался, а к тому, чтобы стать смертником-шахидом, он еще не был готов.

Потом судьба свела его с уважаемым Магомедом, речи которого звучали куда убедительнее, чем вкрадчивые разговоры тех, кто норовил надеть на него начиненный взрывчаткой пояс. Правда, теперь, когда ноющие мышцы даже во сне напоминали о том, что это на самом деле такое – смирение и честный труд, а заработанные деньги задерживались в кармане ровно на столько времени, сколько требовалось, чтобы донести их до ближайшего почтового отделения, убедительность слов уважаемого Магомеда слегка потускнела.

Но Магомет не сдавался, и в этом ему помогали Марат и Хасан. Оба прошли через лес, побывали за решеткой и были амнистированы; оба рассказывали – Марат больше, Хасан меньше, ибо был от природы молчалив, – о том, как на самом деле живут и что делают обитающие в лесах и горных пещерах воины аллаха. Кое-что из того, о чем они говорили, Магомет видел своими глазами, кое о чем слышал от других людей; все это заставляло верить их рассказам и укрепляло его решимость.

Правда, денег все это, увы, не прибавляло.

– Ты не в курсе, как управляться с этой хреновиной? – тыча в его сторону домкратом и отворачивая покрасневшее лицо от режущего ветра пополам со снегом, спросил незнакомец. – Видишь, колесо проколол, а этим сволочам из автосервиса лень задницу от стула оторвать – погода, видите ли, собачья!

– Я спешу, уважаемый, – попробовал соблюсти интересы родной бригады Магомет. – С радостью помог бы, но меня послали по делу, и я не могу задерживаться.

– Так я тебя подброшу! – с готовностью предложил незнакомец. Он снова посмотрел на испачканные мелом рабочие штаны Магомета. – Ремонт бомбите? Небось, шурупы кончились? Цемент? Так это не вопрос, тут магазин на Ленинградке, мухой обернемся – пять минут туда, пять обратно… Ну, поможешь? Выручай, браток! Или тебе, как этим уродам из автосервиса, деньги не нужны?

Магомет сдался. Задрав полу куртки, он вытянул из заднего кармана комбинезона и надел на руки рабочие перчатки.

– О! – обрадовался незнакомец. – У тебя и спецодежда с собой! Ну, ты молодец, парень! А я все никак не привыкну, что на наших столичных дорогах даже новенький японец медным тазом накрыться может. Это ж надо – в сугробе колесо проколол! Чем они их заряжают, эти сугробы – гвоздями?

Под его возбужденную, немного виноватую трескотню Магомет завладел домкратом, установил его, расчистив ладонью в перчатке снег, под порогом джипа, самостоятельно нашел в багажнике баллонный ключ, ослабил крепежные гайки и заработал рычагом. Когда пробитое колесо повисло в воздухе, он отвернул гайки, снял его и пошел за запаской. Водитель двигался за ним по пятам, не переставая нахваливать его, костерить нерадивых коммунальников, погоду и, в особенности, лентяев из автосервиса.

– 3-заразы! – с чувством восклицал он. – Ты извини, браток, я про вас – ну, в смысле, про лиц этой самой национальности – ничего такого, плохого сказать не хочу. Ты вот, к примеру, мне почти что жизнь спас, век тебе буду благодарен. Но этот, который со мной по телефону говорил, он ведь тоже из ваших – акцент-то не спрячешь! Такая сука! Ох, извини, вырвалось…

– Ничего, – рассудительно сказал Магомет, наживляя гайки. Пальцы у него уже окоченели, и он торопился поскорее закончить работу. – Плохие люди есть везде – и на Кавказе, и в Москве. И в Африке, наверное, тоже есть.

– Точно, есть, – авторитетно подтвердил незнакомец и коротко хохотнул. – Больше всего ненавижу две вещи: расизм и негров.

Магомет вежливо улыбнулся, хотя, сказать по правде, не до конца понял, что имел в виду разговорчивый водитель джипа. Он убрал домкрат, затянул гайки – как положено, крест-накрест, – и с облегчением разогнул затекшую спину. Водитель помог ему как попало забросать пробитое колесо и инструменты в багажник и, как перед важным господином, распахнул правую переднюю дверцу:

– Прошу!