Спецназовец. Шальная пуля

Все это была героическая чепуха, которой нет места в наш торопливый, меркантильный, высокотехнологичный век. Якушев был динозавром – мощным, быстрым, ловким, очень опасным, но, несмотря на все это, всего-навсего динозавром – одним из последних доживших до наших дней ископаемых, как и все они, обреченным на вымирание. Мериться с ним силой и быстротой реакции полковник Томилин не собирался; он собирался использовать его и выбросить в мусор, как грязную салфетку.

Ему вспомнилась судьба бывшего командира роты ВДВ Фомина, который тоже собирался использовать Якушева, как одноразовый пластиковый нож, но он лишь мысленно пожал плечами: где я, а где какой-то директор какого-то ЧОПа!

Выбравшись с заметаемой стоянки, полковник повел машину сквозь густеющую прямо на глазах метель в сторону Ленинградского шоссе, близ которого располагалась двухкомнатная берлога Якушева.

* * *

Тесная прихожая с голыми ободранными стенами и покрытым толстым слоем белой известковой пыли дощатым полом освещалась свисавшей с низкого потолка, забрызганной известью лампочкой без абажура. Бригадир Марат стоял прямо под ней, свет падал на его лицо строго по вертикали, сверху вниз, превращая его в жутковатую трагическую маску. Шевеля губами, Марат считал деньги, неловко отделяя по одной бумажке от смятого цветастого кома, который держал в своих загрубелых, негнущихся от тяжелой работы пальцах.

Магомет Евлоев терпеливо ждал, потихонечку потея в преждевременно надетом китайском пуховике и натянутой на уши вязаной шапке. Из гостиной доносилось негромкое пение и ритмичное шарканье шпателя: долговязый, вечно обкуренный Хасан затирал швы между листами гипсокартона.

– Вот, – сказал, наконец, Марат, отдавая Магомету деньги, – этого должно хватить. Ты все запомнил? Ничего не перепутаешь?

– Жидкие гвозди, обойный клей, двести саморезов, пять килограммов грунтовки, – терпеливо повторил список покупок Магомет.

– Какая грунтовка? – тоном экзаменатора, задающего студенту дополнительный вопрос с подвохом, уточнил Марат.

Магомет назвал марку и был вознагражден удовлетворенным кивком бригадира.

– Это все?

– Блок «Святого Георгия» и зажигалка, – сказал юноша.

– Вот теперь все, – снова кивнул Марат. – Ступай, дорогой. Паспорт не забыл? И главное, не попадайся скинхедам.

Магомет, в свою очередь, кивнул, воздержавшись от комментариев. Он мог бы сказать, что не станет унижаться, прячась по углам и подворотням от этих бритоголовых отморозков; лучше умереть, как мужчина, чем жить трусом, мог бы сказать он, но не сказал, потому что тогда Марат оставил бы его глотать пыль, помогая неразговорчивому Хасану, и отправился бы в магазин сам. Марат пообещал уважаемому Магомеду Расулову присматривать за младшим членом бригады и честно, как подобает мужчине, правоверному и уроженцу Северного Кавказа, держал слово. Магомет не хотел его подводить, хотя всякий раз, обходя стороной группы широкоплечих бритоголовых парней в коротких просторных куртках и камуфляжных штанах, заправленных в голенища высоких армейских ботинок, стискивал зубы от бессильной ярости. Их бы в горы, тогда сразу стало бы ясно, кто мужчина, а кто – кусок овечьего помета в мужской одежде…

На улице мело, как в сильный буран на горном перевале. Прямо перед подъездом, почти по ступицы увязнув в глубоком, перемолотом колесами снегу, стоял большой серебристый внедорожник «тойота». Он как-то странно накренился на правый борт, и, подойдя ближе, Магомет разглядел, что у него проколото переднее колесо. Вокруг машины неприкаянно бродил какой-то человек с непокрытой головой, в распахнутом дорогом пальто и развевающемся шарфе. Он что-то кричал в трубку мобильного телефона, держа в другой руке домкрат – неловко, на отлете, как держат абсолютно незнакомый, ненужный предмет, с которым не знают, как поступить, и которого немного побаиваются: не сломаешь, так испачкаешься.

– Что – погода? – кричал в трубку незнакомец. – Да, собачья! Вы думаете, я этого не заметил?! А вы что, работаете только летом и в хорошую погоду? На кой черт вы тогда нужны! Тоже мне, экстренная автопомощь! Я на вас жаловаться буду! Такую телегу накатаю, что вы в два счета без лицензии останетесь! Что? Да, колесо… Запаска? Есть, конечно. Да, и домкрат… – Он посмотрел на домкрат в своей руке, словно проверяя, не ошибся ли, назвав эту штуковину домкратом. – Что?! Что ты сказал, повтори! Ах ты…

Он уронил руку с телефоном – очевидно, на другом конце линии бросили трубку. Его беспомощно шарящий по сторонам взгляд остановился на фигуре Магомета, мигом заметив выглядывающие из-под китайского пуховика рабочие штаны с вытянутыми, испачканными на коленях известкой штанинами.

– Эй, паренек! Ты, ты! Поди сюда! Деньжат по-легкому срубить хочешь?