Спецназовец. Шальная пуля

Отношение Юрия Якушева к лицам кавказской национальности стало довольно сложным еще до того, как он в качестве рядового срочной службы отправился по стопам великого русского поэта «на погибельный Капказ воевать Шамиля». Поначалу на неоднозначную и вряд ли заслуживающую доверия, но по капле просачивающуюся в сознание трескотню средств массовой информации наложилась неразделенная юношеская любовь, классический треугольник, одной из вершин которого был молодой, красивый, остроумный и недурно обеспеченный материально джигит. Позже жизнь щедрой рукой добавила в этот невинный, в общем-то, коктейль кровь и страдания в количествах, превышающих все мыслимые пределы; не будучи ни расистом, ни шовинистом, ни воинствующим религиозным фанатиком и все прекрасно понимая, на неожиданное появление в поле зрения лиц кавказской национальности Юрий реагировал чисто рефлекторно: тело мгновенно приходило в состояние полной боевой готовности, мозг начинал со скоростью оборонного суперкомпьютера просчитывать варианты нападения и защиты, а рука сама собой искала оружие.

Такая реакция была сродни поведению несчастных тузиков и барбосов, в давние времена безвинно замученных отцом отечественной физиологии профессором Павловым. Бедные собачки в очередной раз сослужили людям добрую службу: вспомнив о них, Юрий устыдился своего инстинктивного поведения и не стал ни захлопывать дверь перед носом у гостей, ни причинять им физические увечья различных степеней тяжести.

Победа разума над рефлексом оказалась не напрасной и весьма своевременной. Приглядевшись, Юрий обнаружил за спинами двух кавказцев третьего – пониже ростом, поуже в плечах и заметно старше своих спутников, он явно был у них за главного. Юрий понял бы это с первого взгляда, даже если бы не знал, кто перед ним, уж очень невозмутимое и значительное выражение лица было у этого нерусского гражданина.

– Какие люди, – сказал Юрий и отступил на шаг от порога, давая понять, что путь свободен.

На его месте гость, блюдя законы гостеприимства, верно, рассыпался бы в многословных, приторно-сладких, как рахат-лукум, выражениях своей несказанной радости по поводу нежданного визита. Но здесь был не Дагестан, а Москва, и на своей территории Юрий предпочитал для разнообразия придерживаться своих законов и правил. «Незваный гость хуже татарина» – звучит, конечно, немного оскорбительно как для татарина, так и для гостя, но следование этому правилу спасло немало жизней, а пренебрежение им столько же, если не больше, погубило.

– Милости прошу, – с оттенком нетерпения добавил он, видя, что никто из визитеров так и не тронулся с места.

Один из «клонов» – тот, что без зонтика, но с усами и пакетом – сунулся было в прихожую. Его повадка, как и выражение смуглой усатой физиономии, живо напомнили Юрию бодигарда, проверяющего сортир, куда нацелился хозяин, на предмет обнаружения в кабинке затаившихся киллеров, взрывных устройств и прочих живых и неживых предметов, могущих представлять опасность для жизни, здоровья и репутации драгоценного босса. Старший остановил его, положив на плечо крепкую сухую ладонь, и негромко, с легким акцентом произнес:

– Свободны. Подождите внизу, в машине.

Он обратился к своим телохранителям по-русски; это была мелочь, но Юрий ее оценил.

Телохранители попятились, сверля Якушева не особенно доброжелательными взглядами, обтекли хозяина с двух сторон и двинулись к лестнице. Хозяин, не глядя, поймал усатого за рукав.

– Куда понес, э? – сказал он, отбирая у охранника пакет. – Тебе нельзя, ты немножко на работе! Давай, иди, под ногами не путайся, слушай! Здравствуй, дорогой! – обратился он к Юрию. – Здравствуй, брат!

– Заходи уже, – проворчал Якушев и, не удержавшись, коротко, печально вздохнул. – Ну, что у тебя опять стряслось?

Кавказец сверкнул на него из-под густых, чуть тронутых сединой бровей темными, как спелые вишни, глазами. Впрочем, Юрий и без этой мелодраматической пантомимы знал, что играет с огнем. Магомед Расулов, бизнесмен, политик и глава одного из самых многочисленных и могущественных кланов не только Дагестана, но и всего Северного Кавказа, был не из тех, с кем можно разговаривать подобным образом, будь ты хоть президентом Российской Федерации. Юрий Якушев был всего-навсего отставным старшиной спецназа, но на тонкости душевных переживаний господина Расулова ему было наплевать с высокого дерева. В отличие от президента, он мог себе это позволить, поскольку, кроме чувства собственного достоинства, не имел за душой ничего, чем стоило бы дорожить.

Кроме того, в отличие от президента, Юрий был одним из тех, кто не так давно спас господину Расулову жизнь.