Спецоперация «Дочь». Светлана Сталина

Вот Вы говорили мне не раз: “пока нет”, “ещё нет”. Я Вас понимаю. Вы очень хотите, чтобы на Вас снизошла любовь, чтобы Вас захватила юная страсть, чтобы вдруг преобразился мир, и жизнь заиграла бы солнечными лучами. Я тоже этого хочу, милый. Может быть больше, чем Вы. Но так, как Вы этого ждёте – это не придёт к Вам. Не придёт, потому что Вы – не мальчишка, потому что Ваш опыт жизни не даст этого, потому что Вас держат очень крепкие тормоза недоверия, сомнения, скепсиса. И ещё, потому что мы с Вами знакомы уже скоро вот 3 года. И так, как Вы хотите – я не дождусь Вашей любви и подохну, или мы с Вами просто ещё несколько раз поссоримся и расстанемся окончательно.

Вот – печальный конец, который я предвижу. У меня нет никаких иллюзий на этот счёт. Я не верю в Ваш романтизм – его у Вас нет.

Зато я верю в Ваш реализм, милый. Я верю, что настоящая дружба, – это единственное, что может помочь Вам поверить в Ваше счастье на земле. А Вы ещё очень мало знаете степень моего дружеского отношения к Вам – у нас всегда слишком мало времени, мы всегда спешим расстаться, от этого я так и раздражаюсь. Если бы Вы знали, сколько ещё тепла, нежности остаётся не отданным Вам, когда Вы уходите! Разве близость – это единственная возможность сказать любимому, что он любим, что он дороже всего на земле? Разве живя бок о бок с любимым надо только требовать от него, когда есть столько возможностей, наоборот, отдавать?

Разве тактичность, чуткость друг к другу, бережное отношение можно забыть, когда любимый приходит домой усталый за день, за много дней и на много дней вперёд? Что же такое вообще женщина, мать, подруга, если она не может быть нежной матерью своему любимому?..

Вам страшно всё это читать? Вы мне не верите, потому что не верите, что женщина может желать для себя такого.

Мне тоже страшно. Я никогда не знала этого.

Мне никогда никто не был так мил и дорог, как Вы, Витя. Ни о ком никогда я не могла подумать вот так – и представить, что это будет для меня счастьем.