Спецоперация Крым 2014

Утвердив в Кремле план переброски войск в Крым, Министр обороны России Сергей Шойгу понимал, что самые сложные задачи на полуострове будут выполнять подразделения Сил специальных операций. У него к ним было особое отношение. Когда он возглавил Минобороны в ноябре 2012 года и начал разбираться с вверенными ему войсками, ему доложили, что в составе частей спецназа ГРУ есть элита – Силы специальных операций.

Министр захотел посмотреть, что это такое. А когда посмотрел – помрачнел. Многое было убого и примитивно. «Элита» была, можно сказать, лишь в зачатке. Одни подразделения укомплектованы личным составом на 30%, другие – чуть больше. По вооружению, боевой технике и экипировке – позавчерашний день…

Да, у командования Сил были хорошие амбициозные планы. Но настоящих Сил еще не было.

После этого министр доложил Верховному:

– То, на что вы рассчитываете, и то, что должно в нужный момент решать самые сложные задачи – этого пока нет…

Верховный приказал исправить положение.

И Шойгу вместе с начальником Генштаба стал ситуацию выправлять. Собрали финансистов, чтобы понять, где найти деньги на комплектование, учебную базу и вооружение Сил спецопераций.

Деньги нашли за счет сокращения объемов финансирования некоторых менее приоритетных программ, которые могли «потерпеть». Кое-что «наскребли» в других статьях военного бюджета. Затем из лучших войсковых разведчиков, частей спецназа ГРУ и ВДВ начали собирать спецов.

Новым командиром Сил был назначен полковник Алексей Томин, долгое время работавший в структурах Федеральной службы охраны. Его отлично знал ВВП. Томин много лет обеспечивал охрану Путина – еще с тех пор, когда тот был избран Президентом России на первый срок.

На ключевые командные должности Томин подобрал асов своего дела, с которыми и разработал специальную программу подготовки личного состава Сил спецопераций, досконально изучив и зарубежный опыт. Были закуплены амуниция, оружие, боевая техника, не уступающие самым высоким мировым стандартам. На специально построенном полигоне каждый день шли тренировки, да такие, что дюжие 30-летние мужики, имевшие чемпионские пояса по борьбе и высшие разряды по боксу, валились с ног.

Примерно через год Шойгу и Герасимов устроили экзамен «спецназу спецназов». Подводя итог проверки, министр сказал: «Теперь я с полным основанием могу сказать Верховному главнокомандующему, что Силы специальных операций – это образец, это лицо нашей армии».

Такими Крым их и увидел.

* * *

По пути из Кремля в Минобороны, Шойгу прикидывал, кто из его заместителей будет работать на месте главных действий – в Крыму. Еще не войдя в свой кабинет, он уже знал, кому поручит это сложное дело.

Из всех своих замов для отправки в Крым «первым эшелоном» он выбрал двоих – генералов армии Дмитрия Булгакова и Николая Панкова. Тут у министра были свои соображения. Булгаков обладал колоссальным опытом материально-технического обеспечения войск, могучей пробивной силой и командирской решительностью.

Интеллигентный Панков был тонким политиком-дипломатом и психологом. Он обладал особенной способностью убеждать и переубеждать людей. «Любой, кто приходит к Николаю Александровичу со своим мнением, уходит от него с мнением Панкова», – так отзывались о нем в Минобороны и Генштабе.

Вот этому тандему своих замов, двоим генералам армии, удачно дополнявшим друг друга, министр приказал «подобрать свои команды» и отправиться на передовую крымского фронта.

Общее оперативное руководство войсками было в руках начальника Генштаба – первого заместителя министра обороны генерала армии Валерия Герасимова. Этот немногословный человек имел внушительный опыт службы на командных и штабных должностях. Шойгу еще до своего назначения на пост министра обороны знал, что армия давно прочила Герасимову главную должность в Генштабе, что Валерий Васильевич в бытность свою первым замом начальника ГШ выступал против некоторых авантюрных реформаторских решений бывшего руководства Минобороны и Генштаба. Знал об этом и Верховный, который в день назначения Герасимова начальником Генштаба тактично намекнул ему, что «придется устранять некоторые перекосы в реформе армии».

Министр и НГШ вместе делали это. И когда Герасимов представил Шойгу на утверждение план операции в Крыму, министр еще раз убедился в силе и широте стратегического мышления начальника Генштаба, сумевшего в высшей степени профессионально «спрессовать» в документе десятки и сотни вопросов, решение которых гарантировало успешное выполнение приказа, поставленного Верховным главнокомандующим.