Спецоперация Крым 2014

Как уже говорилось, Главное оперативное управление (ГОУ) Генштаба совместно со штабами Южного военного округа и Черноморского флота разработало план поэтапного усиления группировки в Крыму.

В первой волне тех, кто был переброшен с материка на полуостров, находилось 3900 человек – десантники, морские пехотинцы, спецназ…

Делалось все это исключительно ночью, и при таком «скупом» режиме связи, при эзоповом языке переговоров кораблей с берегом, что это не вызвало у иностранных спецов по радиоразведке каких-либо подозрений в том, что происходит что-то неординарное (в марте 2014 года, на слушаниях в Конгрессе США, представители внушительного американского разведсообщества вынуждены были признать свой прокол). Генштаб очень четко отработал все вопросы скрытности и радиомаскировки.

Из Новороссийска первые подразделения пошли в Крым на больших десантных кораблях.

Районы погрузки и выгрузки личного состава еще на дальних подступах оцеплялись плотными кольцами охраны. Все мобильники сухопутчиков и моряков были в тот момент «мертвы».

В бухте Казачьей и в других местах Крыма усиление высаживалось на побережье только ночью. Сначала выпускали с корабля одну машину с выключенными фарами, потом, минут через десять, еще две. Через полчаса – еще три. Усиление «малыми дозами» растекалось по ночному Крыму.

Крытые тентом машины с десантом уходили в назначенные районы небольшими группами.

* * *

Для быстрой переброски подразделений, которые должны были усилить группировку наших войск в Крыму, командованию Черноморского флота было приказано задействовать «максимум возможных средств».

22 февраля 2014 года отряд боевых кораблей Черноморского флота в составе гвардейского ракетного крейсера «Москва» и сторожевого корабля «Пытливый» с моря обеспечивал безопасность Олимпийских игр в Сочи.

В 20:00 из штаба флота корабли получили приказ оставить назначенные линии дозора, следовать в Новороссийск и там подготовиться к приему десанта. Это тоже не вызвало никаких подозрений у иностранных разведок: закрытие Олимпийских игр должно было состояться на следующий день, потому отвод российских кораблей с охранных позиций выглядел вполне объяснимым.

Поздно вечером 23 февраля, когда уже была непроглядная тьма, на внешнем рейде Новороссийска началась погрузка десанта на корабли. С берега доставляли десант вспомогательные суда и буксиры военно-морской базы.

В 00:00 24 февраля погрузка первого десанта была окончена и в 00:30 корабли начали переход. Утром 24 февраля они прибыли на внешний рейд Севастополя. «Пытливый» ошвартовался на 13-й причал, «Москва» – на 12-й. Но до поздней ночи десант на берег не выгружался. Всего на двух кораблях в Севастополь было доставлено свыше 700 человек десанта (в том числе и рота спецназа капитана Ушакова, о которой уже говорилось).

* * *

В тот день, 22 февраля 2014 года, большой десантный корабль Черноморского флота «Николай Фильченков» (он нескольких месяцев выполнял учебно-боевые задачи в Средиземном море) стоял в резерве.

На корабле шел навигационный ремонт, заодно надо было починить и главный двигатель левого борта. Как только командир корабля капитан II ранга Павел Кручинин получил приказ на переброску личного состава и военной техники из Новороссийска в Севастополь, он объявил боевую тревогу.

Когда были отданы другие команды, и все закрутилось-завертелось на корабле, в каюту командира зашел старпом – капитан III ранга Алексей Бучинский. Помялся у входа и сказал с осторожным возмущением:

– Павел Александрович, там в штабе флота с ума, что ли сошли? Какой поход? Мы же навигатор еще не починили. Левый главный движок после «средиземки» еле фурычит. А нам метео дают на эти дни – шторм… Выходить в море при таком состоянии корабля это, извините, авантюра. Даже преступление. Мы же и людей, и корабль можем погубить.

Кручинин сурово посмотрел на старпома:

– Ты что, боевой приказ собираешься обсуждать? Базар разводишь… Ты соображаешь, зачем нам надо идти в Новороссийск?

– Ну, догадываюсь, что не за картошкой…

– И о чем же ты догадываешься?

– Десант с техникой брать будем.

– Правильно. Но мы не только десант, мы Крым будем брать!

Тут Кручинин осекся, и продолжил – уже тише:

– Мы Крым возвращать будем. Да я ради этого… даже если все движки умрут, прикажу экипажу столовыми ложками до Новороссийска и обратно грести. А сейчас действуем так. Навигационный ремонт сворачиваем. Идем в Новороссийск на главном двигателе правого борта. А главный двигатель левого борта будем ремонтировать во время перехода своими силами.

После приготовления к походу, корабль Кручинина (опять-таки, в темное время суток) снялся с якоря и вышел из Севастопольской базы.

На переходе «Фильченкову» пришлось одолеть еще одну серьезную невзгоду – сильный штормовой ветер (в бортовом журнале эта напасть скромно значилась как «сложные гидрометеорологические условия»).