Спецоперация «Зверобой»

– На первый взгляд рассуждения логичные. Что ж работа вашей разведгруппы под Смоленском либо подтвердит гипотезу Грибного, либо опровергнет. Жизнь покажет. Теперь следующий вопрос. Завтра у тебя и твоих ребят длительный двадцатикилометровый переход. Маршрут проштудировали? Смотри, чтоб никаких послаблений. Все по полной мерке: экипировка, оружие, боеприпасы, у радистов – рации, питание к ним. На полдороге в деревне Сельцы вас будет ждать офицер отдела. Для контроля, так сказать, и если помощь будет нужна. Возвращение другим путем.

Полковник устало провел ладонью по лицу.

– Как Анна? – спросил он неожиданно.

– Вроде все нормально.

– Ты ее береги, Сергей. Знаешь, мне больше всего жаль этих молодых девочек. Там, в тылу, всем несладко. Но особенно им. Она же, прости, пописать не может без охраны. А станция? Какая ответственность. Нет связи и что от вас толку. Так что будь к ней повнимательней. И мужиков держи в узде.

Селезнев закурил. Затянулся несколько раз, поглядел оценивающе на папиросу и ткнул ею в пепельницу.

– А ведь перед войной бросил… Теперь никак без этой соски не могу. Хорошо, что не куришь. В разведке курево последнее дело – не дай бог закашляться в неурочный час. Жизни может стоить. Кроме всего остального у тебя особая задача – вылазки в город Смоленск. Документы для вас готовятся. Будешь ты не военинженер Сергей Баталин, а гауптман Пауль Юнг.

Полковник пристально посмотрел на Сергея.

– Как дела в Смоленске, гауптман Юнг? Можешь, что-нибудь сказать, или поймал я тебя.

– В городе все население находится постоянно на военном или осадном положении, имеет право хождения по городу только в определенные часы. Для выхода за город требуется специальное разрешение. С 1 апреля 1942 года все жители обязаны с 9 часов вечера до 5 часов утра находиться в своих квартирах. Исключения могут быть допущены местным комендантом. С декабря 1941 года фашисты переименовали все улицы, площади, переулки Смоленска.

Баталин представил таблички на немецком языке на знакомых домах в Смоленске. Он нечасто бывал в областном центре. Все-таки от его родного Демидова до Смоленска не ближний свет – почти восемьдесят километров. Отец иногда брал его с собой на денек-другой погостить у дальних родственников. Позже, будучи уже студентом, слушателем академии, он приезжая в отпуск из Ленинграда, иногда прогуливался по городским улицам, заходил в магазины, пару раз бывал в парке культуры и отдыха, но особенно не задерживался. Хотелось домой: к отцу-матери, к Бруно Францевичу, к друзьям детства, в милый его сердцу тихий городок на реке Каспля.

Однако, несмотря на нечастые посещения Смоленска, он любил и считал этот древний город родным. И сейчас ему совсем нелегко было представить на зданиях города немецкие таблички.

– Знаете, товарищ полковник, вот задал себе вопрос: что я буду чувствовать, когда вместо площади Смирнова увижу Командентурплац, а вместо парка культуры Наполеонсшанце.

– Гордость ты должен чувствовать, как офицер великой армии фюрера. Иначе провал, Пауль. Запомни это.

Селезнев задумался.

– Наполеонсшанце, то есть Наполеоновский сад, говоришь? – спросил он. – Зря они так парк назвали.

– Если бы только парк. Наворочали, не приведи господи. Улицы Тюремная, Волчья, Жидовская… Чертов переулок…

– А ты думал, улицу Марселя Кашена оставят? Нет, фашисты есть фашисты, потому они ее в Скотобойную и превратили.

– Откуда вы знаете?..

– Смоленск для меня тоже не чужой город. Поэтому давай к делу. Вычерти по памяти центральный район города – ту самую Командентурплац и близлежащие улицы.

Через полчаса все было готово. Полковник внимательно разобрался в хитросплетении улиц, начерченных рукой Сергея, удовлетворенно хмыкнул.

– Неплохо, Баталин, неплохо. Продолжай. Готовь ребят. День вашей заброски приближается, как скорый поезд Москва – Смоленск.

– Такого поезда не было, товарищ полковник.

– Теперь будет. Обещаю персональный ночной рейс для твоей разведгруппы. Только воздушный. Устрою комфортабельный «дуглас» по старой дружбе

Часть третья

Глава 1

Баталин сидел на узкой металлической скамейке, упершись парашютом в дюралевый борт самолета. Слева и напротив расположились члены его команды. Они летели в тыл врага. Ночь была душная. Сергей смотрел в иллюминатор, но за бортом только темное небо с яркими звездами.

Мерно гудели двигатели самолета. Временами, казалось, машина зависает в воздухе и не движется. Но вдруг откуда-то снизу взметнулись лучи прожекторов, и к самолету устремились трассирующие выстрелы зенитной артиллерии. Страшное это зрелище. Кажется, что стремительные пунктиры направлены именно в тебя. Летчик бросает машину вниз, уходя из-под зенитного обстрела.