Спецприключения Миши Шерехова

Вернувшись с пивом и раками, Шерехов предложил Веронике выпить пиво и закусить раками, на что капитан контрразведки, отложив в сторону книгу, согласилась съесть раков, но к пиву не прикоснулась. Миша загрустил окончательно, но как истинный джентльмен не стал настаивать, уступив раков женщине, оставив себе только пиво. Его попытки придать совместному отдыху канву нормальных межличностных отношений ни к чему не привели. Прогревшись на солнце, Шерехов решил предложить даме пообедать, тем более, что деньги, выделенные на проведение операции, находились в его руках. Суточные позволяли двум контрразведчикам взять по два салата и пакет апельсинового сока, что Мишу совсем не устраивало. Переодевшись, Миша и Вероника прошли в кафе "Русалка", что находилось над пляжем, заказали небольшой, но сытный обед и под свою ответственность Шерехов заказал бутылочку хорошего грузинского вина.

Чтобы как то начать разговор Миша, как бы, между прочим, напомнил Веронике о приезде двух спецагентов. Ника неопределенно махнула плечом и молча продолжала обедать. Также молча она восприняла тост Шерехова за начало проведения сложной, неординарной операции, молча стукнула свой фужер о Мишин и, сделав глоток, поставила его на стол.

"Кремень! – с восхищением и тихой душевной тоской подумал Миша, а вслух спросил, – Вероника, что-то тебя беспокоит?

– Каждому индивидууму свойственно отрицать теории парадоксальных иллюзий, но Ваши… прости, твои попытки самокопания в поисках найти точки психологических контактов на основе сексуальных комплексов Зигмунда Фрейда с использованием нетрадиционных способов психологического воздействия с помощью банальных подходов меня не восхищают! – подняла Вероника свои прекрасные глаза на Шерехова.

"Господи, она сама-то поняла, что сказала?» – неподдельно удивился Михаил.

А вслух произнес классическую фразу из незабвенных Ильфа и Петрова:

– Я хочу добиться того же, чего добивался друг моего детства Коля Остенбакен от подруги своего детства, польской красавицы Инги Зайонц– он хотел взаимности!

– Ну, что же, по крайней мере, откровенно! – Вероника впервые улыбнулась

Окончание обеда прошло в более теплой обстановке и "супруги" спланировали свой вечер достаточно интересно.

После обеда было принято решение поехать кататься на пароходике и переодевшись в номере, они отправились на пристань. Пароходик с претензионным названием "Мечта" отошел от пристани и миновав волнолом, вышел в открытое море. Миша оказался в своей стихии и под ласковое покачивание развлекал Веронику разговорами из своей богатой оперативной практики, причем старался сделать это с достаточной самоиронией. Он с радостью отметил, что ему удалось удачно пройти между Сцилой сухого повествования в стиле оперативных сводок и Харибдой самоуничижительного ерничества.

Погода была великолепной, море своей лазурью успокаивало и вселяло романтические мечты. Полтора часа прошли как одна минута и с пароходика они сошли почти друзьями. Потом была прогулка по приморскому бульвару, маленький уютный ресторанчик на "Маяке" и долгое

сидение в креслах на балконе своего номера. Шерехову было слишком хорошо, чтобы еще думать о работе, и он весь вечер рассказывал анекдоты, которые, как он про себя отметил, Нику не оставили равнодушной.

* * *

Утром он проснулся от ощущения, что произошло что-то очень хорошее в его жизни и он спросонья, потянувшись, улыбнулся своей доброй, широкой улыбкой. Вдруг он вспомнил вчерашний день и, повернув голову, с облегчением отметил, что все это ему не приснилось. Вероника спала на соседней кровати, укутавшись в простынь. Он тихо встал, набросил на себя халат и вышел на балкон покурить. Кольца дыма медленно поднимались в свежем утреннем воздухе и исчезали под дуновением легкого бриза.

Вскипятив воду Шерехов, приготовил себе утренний кофе и с наслаждением, сидя в кресле, выпил его, добавив остатки ликера (голландского "Болса", полученного на спецскладе специально для проведения операции).

Вероника проснулась через полчаса и несколько удивленная тоже вышла на балкон. Мише показалось, что взгляд ее был очень теплым, в ее глазах отражалось утреннее небо и какое-то легкое недоумение. Шерехов это расценил по-своему.

– Да, мы в Сочи и нечему тут удивляться. Ты кофе будешь?

– Буду. Но я другому удивляюсь. Я вот думаю, что не Остенбакен ты, Миша, не Остенбакен.

– Да, я Шрейдер, – смутился Миша, – а на счет Остенбакена ты напрасно, спешка тут ни к чему, у нас еще шесть дней.

Потом, помолчав, добавил:

– И пять ночей…

Позавтракав, они отправились в аэропорт встречать прибывающих спецагентов. По дороге Миша купил цветы и бутылку шампанского.

– Цветы тебе, а шампанское для встречи, – Шерехов улыбнулся и вдруг неожиданно предложил Веронике, – а давай мы их разыграем. Ты встретишь их в аэропорту и скажешь, что меня срочно вызвали в Москву, и они поступают в твое распоряжение".

– Давай, – согласилась Вероника, – только как я их узнаю и почему они должны поверить?