Спецслужбы Белого движения. Контрразведка. 1918-1922

Весьма продуктивно велась работа против подполья в Ростове-на-Дону. С августа по декабрь 1918 года ростовским контрразведывательным пунктом Астраханского казачьего войска было задержано 9 человек по подозрению в большевизме. 5 из них пришлось освободить за отсутствием улик[243].

В марте 1919 года был арестован студент Донского университета М.А. Козлов, который по заданию Москвы, используя рекомендации присяжных поверенных Ф.С. Генч-Огауева, Я.С. Штейермана, В.Ф. Зеелера и других, устроился на работу в ОСВАГ. Расследованием было установлено, что М.А. Козлов использовал бланки и печать отдела для заготовки документов подпольщикам, которые распространяли запрещенную большевистскую литературу и агитировали от имени деникинского ОСВАГа[244]. Параллельно выяснилась причастность других лиц данного учреждения к сотрудничеству с красными. Так, начальник части общих дел А.И. Павловский, игравший видную роль в исполкоме Совета солдатских и рабочих депутатов в Ростове-на-Дону, устроил в отдел пропаганды поручика А. Стрельникова, семья которого отличалась левыми взглядами. Большевистского агента П.П. Потемкина уличили в хищении восковок от секретных сводок, но дело замяли. Должность помощника начальника осведомительного бюро исполнял инженер-технолог В.И. Форсблюм, ранее состоявший комиссаром на заводе «Айваз». Присяжный поверенный А.З. Городинский, занимавший должность юрисконсульта отдела пропаганды, постановлением ростовского военно-полевого суда обвинялся в пособничестве противнику и укрывательстве комиссара С. Рогонского. Его дело было передано в судебно-следственную комиссию.

В типографии ОСВАГ также находились служащие, поддерживавшие связь с большевистским центром, куда они передавали все поступавшие к ним для печатания секретные сведения[245].

После личного доклада генералу П.Н. Врангелю заведующего донской контрразведкой полковника Сорохтина и начальника КРО штаба Кавказской Добровольческой армией ротмистра Маньковского П.Н. Врангелю о прибытии в Ростов-на-Дону ряда большевистских агентов и намерении их при содействии местных организаций вызвать выступления в городе командарм приказал немедленно их арестовать. П.Н. Врангель считал, что «только решительные действия власти могут еще заставить считаться с ней». В ту же ночь контрразведка арестовала около 70 человек. 6 наиболее видных большевистских деятелей были преданы военно-полевому суду и приговорены к расстрелу[246].

В мае 1919 года контрразведчики нанесли удар по ростовскому подполью: раскрыли типографию, арестовали ее работников. Расследование помогло выйти на нелегальные группы в Новочеркасске и Таганроге. Всего удалось арестовать 60 активистов. Но уже в июне эти организации были восстановлены и продолжили свою деятельность.

Органы контрразведки неоднократно нападали на след Донского комитета партии, арестовывали его работников, разгромили две типографии, но большевики снова продолжали работу, направленную на подрыв безопасности белогвардейского тыла. Проведенные аресты не смогли существенно противодействовать активной пропаганде донских подпольщиков. Население все чаще отказывалось от мобилизации. Предпринятые репрессивные меры не принесли желаемых результатов. Большинство насильно мобилизованных перешло на сторону Красной армии или присоединилось к партизанам[247].

В 1918 году еще слабые в профессиональном отношении спецслужбы Крыма не могли эффективно противодействовать большевистскому подполью. Агентура в основном сообщала о большевистской агитации среди белогвардейских частей и войск интервентов, росте недовольства населения политикой белых, дороговизне топлива, спекуляции и т. д. Часто проводимые облавы не давали конкретных результатов. Несмотря на слабый агентурный аппарат, контрразведка все же смогла узнать о подготовке Симферопольского подпольного комитета к вооруженному выступлению. Чтобы воспрепятствовать намерению большевиков, она арестовала секретаря горкома Я.Х. Тевлина и члена комитета Д.С. Самотина, приняла меры к розыску других видных членов организации, а также выявлению связанных с большевиками двух офицеров местного авиапарка, носивших подпольные клички «Сашка» и «Васька»[248].

«Они (симферопольские контрразведчики. — Авт.) несколько раз находили спрятанное оружие по указаниям своей агентуры; имеют ценные сведения о главарях и рядовых большевиках; имеют не только слежку, но в важных случаях по своей инициативе совершенно ликвидируют вредных лиц, делая это бесшумно и аккуратно в противоположность Ялте, где скандалы всплывают один за другим», — сообщал сотрудник «Азбуки» «Наш» в январе 1919 года. Контрразведка смогла выявить действовавший в районе города отряд численностью в 400 человек, имеющий на вооружении до 2000 винтовок, до 100 пулеметов, а также склады боеприпасов и 16 орудий[249].