Спецслужбы Белого движения. Контрразведка. 1918-1922

Заслуживает внимания противодействие деникинских спецслужб советскому подполью в Одессе. Обратим внимание, что наиболее остро разгоралась борьба весной 1919 года. Данное обстоятельство связано с двумя факторами: активностью большевиков и профессиональной работой контрразведки. В то время КРО штаба командующего войсками Добровольческой армии Одесского района возглавлял статский советник В.Г. Орлов.

Белогвардейские органы безопасности располагали сведениями о руководителях и рядовых членах городского подполья, его структуре, местах расположения складов оружия, вооруженном отряде, а также задачах: подготовке восстания, ведении разведки и агитации в Добровольческой армии и войсках интервентов, совершении террористических актов и диверсий на железных дорогах[260].

Поскольку организация, возглавляемая И.Ф. Смирновым (псевдоним Ласточкин), представляла для местных властей и воинских частей, в том числе и союзных, серьезную угрозу, было принято решение ее ликвидировать, объединив усилия вышеупомянутого КРО и французской контрразведки, которой руководил майор Порталь.

Контрразведка интервентов сконцентрировала основное внимание на французской секции Иностранной коллегии, а белогвардейская — на подпольном обкоме во главе с И.Ф. Смирновым.

1 марта 1919 года удалось арестовать прибывшую ранее в Одессу по заданию ЦК РКП(б) французскую коммунистку Ж. Лябурб, а также задержать нескольких активистов Иностранной коллегии. Интервенты после допросов расстреляли десять военнослужащих, нарушивших присягу.

В.Г. Орлов подставил подпольщикам своего агента офицера Ройтмана. Историк спецслужб А.А. Зданович, основываясь на архивных документах, пишет, что руководитель подполья клюнул на «приманку» и взял его как ценного источника на личную связь. 15 марта должна была состояться встреча И.Ф. Смирнова с Ройтманом для получения списка офицеров Добровольческой армии, якобы готовых примкнуть к подпольщикам в случае восстания. Контрразведчики арестовали Смирнова-Ласточкина и передали его под охрану французам. Интервенты содержали председателя подпольного обкома на одном из судов, а затем утопили вместе с другими узниками плавучей тюрьмы[261].

Несмотря на арест руководителя подполья и разгром Иностранной коллегии, закрепить успех белым не удалось. 2 апреля 1919 года французским штабом было сделано объявление об эвакуации, и через два дня интервенты покинули город.

После возвращения белых в Одессу новый этап борьбы с подпольем не был столь продуктивным, как ранее. К тому времени В.Г. Орлов уже возглавлял КРЧ особого отделения отдела Генштаба. Местным КРО руководил чиновник Кирпичников.

Заняв Одессу, белогвардейцы начали расправу над большевиками. Как следует из воспоминаний следователя отделения капитана С.В. Устинова, появившиеся «самочинные» контрразведки арестовывали ни в чем не повинных людей, забирали у них документы, деньги, драгоценности и отправляли в тюрьму без предъявления какого-либо обвинения. За контрразведкой числилось 1800 арестованных. Занятые поступившими в изобилии делами, органы безопасности белых не имели возможности разобраться в создавшемся хаосе[262]. По данным H.Л. Соболя, на 28 декабря 1919 года в тюрьме находилось 1075 человек, 800 из которых обвинялись в принадлежности к большевикам и им сочувствующим[263].

По свидетельству С.В. Устинова, возглавлявший КРО чиновник Кирпичников брал крупные взятки, «…очень часто без всяких оснований прекращал дела, не считаясь с заключением следователя, и освобождал своей властью арестованных, преступная деятельность которых была несомненна». Но Кирпичников был не одинок. Далее С.В. Устинов пишет: «Наши агенты завели секретные отношения с большевиками, обеспечивая себе службу на случай их прихода. В том, что среди наших агентов были провокаторы, которые состояли также на службе у большевиков, в том я никогда не сомневался, так как, к сожалению, такое явление наблюдалось постоянно, где приходилось прибегать к помощи сомнительной агентуры и оплачивать ее труп грошами»[264]. Возможно, поэтому арестованные контрразведкой и заключенные в одесскую тюрьму чекисты остались живы и дождались освобождения города[265].

«…не было такого преступления, за которое нельзя было откупиться от суда и расправы добровольцев, — свидетельствовал один из очевидцев. — Не было греха, который за взятку не был бы отпущен. Многие арестованные, подчас совсем невинные даже с точки зрения добровольцев, мучительно умирали только потому, что у них не было денег для подкупа»[266]. Другие источники свидетельствуют, что крупные взятки далеко не всегда спасали арестованных подпольщиков от сурового приговора.