Спецслужбы мира на Ближнем Востоке

Никто не сможет отрицать того факта, что концепции разрабатываются специалистами из ЦРУ для претворения их в жизнь для практических действий. Кстати, тайные операции имеют много синонимов. Их называют еще «черные», подрывные, специальные, а также «скрытые действия». Заниматься ими может и должна только разведка.

Советник директора Центральной разведки М. Роговин в свое время дал такое толкование: «Тайные операции определяются в ЦРУ как секретные акции, осуществляемые для воздействия на ход событий за рубежом. Они включают в себя использование политических средств или использование силы в различных масштабах. Использование политических средств означает широкий спектр мероприятий, от пропаганды до крупномасштабного финансирования политических партий и групп в зарубежных странах с целью повлиять на результаты выборов или добиться свержения правительств».

Примеров «использования силы в различных масштабах» слишком много, чтобы перечислять их все. Приведу лишь некоторые из них:

Свержение и убийство в результате операции ЦРУ под кодовым названием «Аякс» премьер-министра Ирана Моссадыка;

Похищение в Париже и убийство на американской базе ВВС лидера марокканской оппозиции Мехди Бен Барки;

Налет американских самолетов на Триполи и Бенгази, бомбардировка штаб-квартиры М.Каддафи с целью его физической ликвидации.

Попытки убрать иракского президента С.Хуссейна с политической арены, используя наземные и воздушные средства;

Для неопровержимости аргументации можно привести высказывание бывшего сотрудника американской разведки Джорджа Карвера. В качестве старшего научного сотрудника в Центре стратегических и международных исследований он дал следующую формулировку: «Цель тайных акций состоит в том, чтобы повлиять на поведение или политику важных отдельных иностранцев, групп и стран, а также на ход событий на иностранных территориях таким путем, чтобы это содействовало интересам страны, проводящей такие тайные действия, но также и таким путем, чтобы это скрывало руку этой страны и позволяло ей отрицать вмешательство или, по крайней мере, дезавуировать его».

В этой формулировке оказание влияния на «очень важных персон» поставлено на первое место в перечне целей тайных операций. Другим важным компонентом является соблюдение конспиративности.

Бывший директор Центральной разведки У. Уэбстер, выступая на конференции отставных сотрудников этого ведомства в конце 1989 года, высказался так: «Тайные операции и впредь (!) останутся важной частью разведывательной деятельности, причем их проведение по-прежнему будет возлагаться на ЦРУ».

Подобные заявления позволяют сформулировать следующий постулат: «тайные» (подрывные, специальные) операции, скрытые действия в качестве инструмента внешней политики США были, есть и будут. Они, наряду с классической разведкой и контрразведкой, являются составной частью деятельности всего разведывательного сообщества Америки.

Отвечаю критикам тайных операций, заявляющих о том, что тайные операции несовместимы с принципами международного права, морали, демократии и по существу являются «грязными трюками», прямым вмешательством во внутренние дела других государств, американские специалисты по разведке считают, что демократия как система не должна лишать правительство права вести подрывную работу, которая защищает «высшие интересы» США.

Что же касается тезиса о прямом вмешательстве во внутренние дела другого государства, то он, по мнению сторонников тайных операций, устарел, явно несостоятелен, так как мир сейчас настолько переплетен и взаимосвязан, что даже решение ОПЕК повысить или понизить цены на нефть можно квалифицировать как вмешательство во внутренние дела других стран.

Важные персоны, с которыми нужно сблизиться и затем манипулировать ими во имя «высших интересов» США — вот сущность «агентов влияния». В своем узком, кругу американские разведчики называют их марионетками.

В первую очередь они входят в высшие эшелоны власти, даже могут возглавлять правительство (или быть его членами), являться лидерами политических партий и различных организаций, видными учеными, известными журналистами. Таким образом, «агенты влияния» или сами делают высокую политику, или имеют возможность влиять на принимаемые решения, выгодные «внешним силам». Завербованный шифровальщик — мечта любого разведчика — никогда не будет «агентом влияния», ибо у него нет возможности самому воздействовать на ход событий.

«Агенты влияния» — это люди истэблишмента. Но они не прямые ставленники, которые пришли к власти с помощью поддержки со стороны внешних сил. Ни Ли Сын Ман в Южной Корее, ни Бабрак Кармаль в Афганистане не подпадают под категорию «агентов влияния». Их открыто привели к власти «внешние силы».

Кандидату на высокое звание «агента влияния» никогда не делается прямое предложение о сотрудничестве от имени разведки, у него не берут подписку, ему не выдается ежемесячное вознаграждение в конверте, он не проходит обучения правилам конспирации.