Спецслужбы мира за 500 лет

Еще одной стороной деятельности Зубатова стала организация управляемого рабочего движения. Его мысль заключалась в создании профессиональных союзов, отрицающих революционное насилие и выступающих за эволюционное развитие страны. Создание легальных рабочих организаций, поддерживаемых правительством, позволяло решать две задачи: 1) контролировать рабочее движение и выявлять на ранней стадии группы экстремистской направленности; 2) с помощью профсоюзов добиваться улучшения условий труда рабочих и повышения заработной платы. Подобную тактику, впоследствии названную «полицейским социализмом», Зубатов называл «особым методом ведения общественных и государственных дел». Однако новые идеи начальника Особого отдела встретили яростную критику «справа» и «слева». Лидеры революционных организаций быстро поняли опасность подобной затеи, поскольку развитие профсоюзного движения по такому типу могло оттолкнуть от революционеров большинство рабочих.

Не менее яростными противниками назревших общественных преобразований являлись и ультраконсерваторы. Ближайшее окружение Николая II и многие представители жандармско-полицейской среды не понимали необходимости реформирования общества. Например, генерал В. Д. Новицкий искренне считал Зубатова тайным революционером; в своем дневнике он писал: «Его революционная партия далеко и очень еще далеко не знает всей его террористической деятельности, а когда узнает, то, безусловно, будет боготворить его как революционера и активного участника политического террора».[563] Большинство фабрикантов и заводчиков также были противниками Зубатова. Не пожелав понять необходимость учитывать интересы других социальных групп, они в итоге потеряли имущество, а многие и жизнь.

Деятельность Особого отдела и охранных отделений проходила в сложных условиях. Ратаев впоследствии писал, что политическая полиция напоминала армию, которая перевооружается и занимается обучением новобранцев под огнем неприятеля. Ревизии, проведенные в ряде губернских жандармских управлений в 1903 г., выявили неудовлетворительное состояние агентурной работы. Тем не менее в конце 1902 – начале 1903 г. Боевая организация эсеров понесла существенные потери. По агентурной информации Е. Ф. Азефа, который являлся заместителем Г. А. Гершуни, были арестованы: П. П. Крафт, М. М. Мельников, Е. К. Григорьев, Ю. Ф. Юрковская и связная Гершуни Л. А. Ремянникова. Но информация Азефа являлась неполной, и 6 мая 1903 г. в Уфе эсеры убили губернатора Н. М. Богдановича.

Арест Гершуни стал возможен благодаря тому, что начальник Киевского охранного отделения ротмистр А. И. Спиридович, ученик Зубатова и Медникова, внимательно отнесся к агентурной информации о прибытии в Киев «важного лица». Оперативные мероприятия были разработаны на высоком профессиональном уровне: на железнодорожные станции Киев-1, Киев-2, Дарница и Боярка были посланы лучшие филеры, известные эсеровские явки взяты под контроль, у всех филеров проверено оружие. Тринадцатого мая 1903 г. сотрудники наружного наблюдения опознали и арестовали искомое лицо. С арестом Гершуни окончился первый период деятельности Боевой организации.

К лету работа Зубатова стала постепенно налаживаться, но его планам не суждено было реализоваться. Один из его наиболее непримиримых противников – министр внутренних дел Плеве – в августе 1903 г. выразил ему свое недоверие. Зубатова отстранили от должности и сослали во Владимир под надзор полиции. По некоторым данным, на прощание он сказал директору Департамента полиции: «Вот так и становятся революционерами…» В какой уже раз в Российской империи сложилась ситуация, когда настоящие профессионалы оказались бессильны что-либо предпринять, а высшее политическое руководство страны, окруженное льстецами и интриганами, не пожелало задуматься о будущем. Мы полагаем, что отставку Зубатова следует рассматривать как демонстрацию чрезмерного высокомерия, недальновидности и самонадеянного бессилия «верхов», неспособных удержать революционную ситуацию в стране под должным контролем.

Начиная с 1901 г. российские социал-демократы довольно успешно использовали в своих целях уличные демонстрации, инициаторами которых были студенты, – сначала в Харькове (февраль), затем в Москве и Петербурге. Поддерживая шествия, возникавшие не по их инициативе, эсдеки и сами организовывали демонстрации, используя любой предлог. Наибольший эффект в этот период имели манифестации, приуроченные к 1 мая. Так, в мае 1901 г. демонстрации прошли в Петербурге, Симферополе, Тифлисе и Харькове, особо революционный характер носила тифлисская демонстрация. Крупные демонстрации, на которых несли плакаты с лозунгами «Долой самодержавие!», «Да здравствует политическая свобода!», «Да здравствует социал-демократия!» 15 и 16 декабря того же года состоялись в Екатеринославе.

Что касается борьбы с политической полицией, то в 1902 г. в работах «Что делать?» и «Письмо к товарищу о наших организационных задачах» Ленин так писал о борьбе партии с политической полицией: