Спящая Красавица

Когда они вышли из номера Льюисов, Виктор уговорил ее выпить стакан глинтвейна, помог снять номер и отправил спать. Пенелопа не спала почти сутки и перенесла долгий перелет, так что лучшее, что он мог ей сейчас посоветовать — это провести пару часов в обнимку с подушкой.

Виктору всегда казалось, что это просто недоразумение, что они не родные брат и сестра. Впрочем, бывают ли родные братья и сестры, которые похожи друг на друга даже характерами? Ему было сложно ответить на этот вопрос. Родных у него не было, и даже когда Грег забрал его к себе, Виктор был единственным ребенком в семье.

В номер ему не хотелось возвращаться категорически, поэтому он нашел себе неприметное место в ресторане. Царил полумрак, из динамиков тихо хрипел концерт Вивальди, да и людей почти не было. Виктор попросил себе дополнительную лампу и, быть может только благодаря Аурике, вскоре ее получил. Налив себе еще стакан глинтвейна, Виктор устроился за столиком поудобнее, достал из кармана шестой дневник Грейс и с замиранием сердца начал читать.

Глинтвейн помог ему расслабиться. Казалось, вместо корицы и фруктов Аурика добавила туда мяты, чабреца и веры в то, что он в безопасности. В какой-то момент Виктору показалось, что мир остановился. Затихла музыка, чуть дрогнув погасли лампы, оставив источником света только торшер на столе, куда-то исчезли люди. Он погружался в предложения с головой и будто бы смотрел на мир чужими глазами.

Но только этот дневник отличался от всех остальных. Здесь не было ни моментов, в которых она бы описывала что-то, что ей понравилось, ни фотографий и рисунков, ни билетов и цветов. Она начинала с фразы "Мне страшно начинать очередной дневник так" и продолжала словами "Мой отец задумал какую-то глупость". Она знала, что происходит что-то не то, и переживала из-за того, что ничего не понимает. Грейс следила за каждым шагом мистера Льюиса, она предсказывала его действия и даже иногда, редко-редко, предотвращала какие-то из его поступков. Но все-таки она далеко не сразу поняла, что происходит.

Отец Грейс не был способен к магии. Так она писала. Виктор, в отличие от нее, прекрасно знал, что талант к колдовству есть у каждого. У кого-то больше, у кого-то меньше. Мир делится на тех, кто рождался с магией в крови, тех, у кого в роду были маги, и тех, кто никак с магией не был связан. В крови Виктора магии было столько, что порой ему казалось, что кроме нее там и нет ничего. Иногда она согревала его, а иногда заставляла дрожать от холода. Очевидно так же было, что в семье Саши когда-то был кто-то такой же как Виктор. От него женщине и достались эти крохотные искорки, крупицы способности видеть будущее.

Но семья Льюиса была другой. Никогда в их роду не было магии, и как бы Оливер ни старался, он не смог бы научиться обращаться даже с рунами. А ведь больше всего в жизни он хотел одного — стать магом.

Читая эти строки, постепенно узнавая эти особенности характера мистера Льюиса, Виктор то и дело вздрагивал и замирал. Иногда он отодвигал тетрадь и долго сидел, выпрямившись и закрыв глаза, думая.

Он знал, что это было. Он видел, как такая же жажда сжигает изнутри Тристану. Учитель называл это магической лихорадкой. Виктор называл это глупостью. Но чем бы оно ни было на самом деле, оно сводило людей с ума.

Как и Тристана когда-то, мистер Льюис искал ответ везде, где оказывался. Он, как порой казалось Грейс, обошел все библиотеки мира. Часто он брал дочь с собой, а порой наоборот — просто собирался и уезжал, оставив ее одну. А потом он вдруг перестал путешествовать. Повелся с какой-то цыганкой в Глазго, покупал у нее отвары и о чем-то советовался. Грейс забеспокоилась, но как бы ни пыталась, не могла узнать ни имя этой цыганки, ни что же нашел отец.

В Румынию они переехали неожиданно. Мистер Льюис заявил, что хочет сменить обстановку хотя бы на год, к тому же ему интересно посмотреть, можно ли открыть филиал в Румынии.

Когда самолет приземлился в Бухаресте, Грейс уже точно знала, что на самом деле ее отец задумал что-то другое. Он слишком одержим был жаждой знания и понимания того, как работает магия, и в последнее время был в слишком хорошем расположении духа.

В городе мистер Льюис никуда не брал дочь с собой. Грейс почти все время проводила в отеле, и этот факт заставлял ее нервничать еще больше. Она видела, как меняется ее отец, и это пугало ее до состояния паники, но она не могла ничего сделать, пока не знала, что именно он задумал.

Последние записи в ее дневнике были обращены к кому-то. Виктор догадывался, что Грейс надеялась на то, что кто-то найдет и прочтет ее дневник. Она прятала его каждый раз и каждый раз надеялась, что ошибается, и никому не придется его искать. В самой последней своей записи Грейс писала, что с трудом добыла у водителя такси список тех мест, где часто бывает мистер Льюис. Она записала их на обложке в дневнике, а сам дневник спрятала.