Спящий

— Господин Томито! — Каганаша хмурился. — Мне не совсем понятно, почему Вы с такими убеждениями до сих пор не присоединились к Братству, но это Ваше дело. Однако то, что человек, их разделяющий, является магистром Девятки, обладающим громадной властью и возможностями, это уже… Господа! — Каганаша вздохнул. — С учетом опасности и тех тяжелых последствий, к которым может привести реализация подобной расистской идеологии на практике, я бы предложил вывести господина Томито из Совета…

— А к каким последствиям привела Ваша невнятная и мягкотелая политика?! Томито раздраженно кривил губы. — Чего добились Вы?! Вы говорили, Кифт в безопасности? Пришельцы хозяйничают в Хамуре! Вы собирались найти Гуграйта и Дэлана? Магистр Сахико, не получивший достаточно людей, чтобы не возбуждать подозрений Братства, конечно, тяжело ранен и неизвестно, выживет ли! Орки откровенно смеются над нами, помогая чужакам! А мы все воздерживаемся, все ждем! Чего?! Когда нелюди придут сюда в этот зал?! Обратят нас всех в рабов?!!

— Господин Томито, — Каганаша поморщился. — Я бы просил Вас не говорить на повышенных тонах. Не обязательно кричать, чтобы быть убедительным.

— Уважаемый Председатель, — вмешался Аукиши. — Я не согласен с манерой подачи и используемыми магистром Томито словами, но не со стоящей за ними идеей. Мне кажется, мы действительно теряем инициативу и излишне медлительны. В свое время осторожность и воздержанность были необходимы, и мы должны отдать Вам должное и быть благодарны за то, что Вы сумели вывести Девятку из глубокого кризиса, в котором она находилась. Однако сейчас проведение прежней политики, по моему мнению, уже не оправдано. У нас есть восемь тысяч гвардейцев, не уступающих выучкой ни оркам, ни Братьям, у нас есть влияние на Палату Сардига. Пришла пора использовать все это, пришло время решительных действий. Вы говорили, что необходимо дождаться момента, когда именно наше вмешательство принесет победу, расставит все по местам. Так вот, он настал!

— Господа магистры! — Каганаша оглядел магистров, пытаясь улыбаться как можно дружелюбней. Он проигрывал, он видел это, но ведь еще не поздно все исправить. Заговорить их, околдовать потоком слов… — В настоящее время…

— Хватит, давайте голосовать! — снова перебил Томито. — Все давным-давно ясно, и нет смысла продолжать обсуждение. Если господин Председатель настаивает, давайте проголосуем и по предложению о моем выводе из Совета. Но первым было предложение, включавшее ультиматум оркам, безусловную и всеобъемлющую помощь Братству. Итак, господа магистры, кто «за»?

Каганаша устало прикрыл глаза рукой. Ему не надо было смотреть, он и так знал результат. И этот результат означал, что Девятка отказывается от дипломатии и тонкого манипулирования, и вновь ввязывается в военные авантюры.

— Сожалею, господин барон, — фон Ритз стоял, вытянувшись перед фон Гивером, — но у меня приказ, и я его выполню. Мои солдаты будут сопровождать Императора, пока он сам или барон фон Киц не отменит его и не скажет, что охрана больше не нужна. А до тех пор все останется, как есть.

— Ясно, — барон покачал головой. — Что ж, ладно, господин капитан. Вы свободны. Идите.

Фон Ритз щелкнул каблуками, вышел. Задумчиво двинулся по коридору дворца. Странно все это. Зачем его вызывали? Чтобы узнать, не собирается ли он снять охрану? Но он уже говорил об этом много раз, и ничего менять не собирался. Тогда зачем? Барон хотел его проверить?

— Таррант!

— Софи? — баронет через силу улыбнулся подходящей из ответвляющегося коридора девушке. Нет, не надо, не сейчас… А когда? Он не может бесконечно прятаться от нее, когда-то он должен был ее встретить, и сейчас ничем не хуже завтра или послезавтра. Значит, сейчас. Объяснить ей все, сказать, что это ошибка, что они не должны…

— Таррант, я так рада, что встретила тебя, — Софи подошла, ласково улыбаясь. — Я так давно тебя не видела.

— Да, я тоже рад, — фон Ритз кивнул. Как она красива!.. Нет, он не должен смотреть на нее. Она принадлежит Императору, и он не может… Он должен сказать ей. — Софи, послушай…

— Ты какой-то печальный, грустный. Что-то случилось?

— Нет. То есть, да. Я хотел сказать…

— Знаешь, мне так одиноко, — Софи взяла баронета под руку, уводя вглубь дворца. — Я постоянно одна. Все чем-то заняты, у всех какие-то дела, а я сижу в своей комнате, или брожу по коридорам, словно привидение.

— Софи, мы должны поговорить.

— Конечно! Мы поговорим, обязательно поговорим. Ты должен мне все рассказать, где был, что делал, что видел. Я ведь ничего не знаю. Я слышала, Императора нашли. Правда, хорошо? Мы, наконец, сможем вернуться домой, девушка остановилась у двери. — Это моя комната. Пойдем, — Софи шагнула вперед, обернулась, блестя глазами. — Ну заходи же! — потянула баронета внутрь. — Правда, уютно? Не то, что в той землянке!

— Да, — фон Ритз кивнул, набрал воздуху в грудь. — Софи, я хочу сказать… В общем, то, что произошло тогда…

— Тсс! — девушка медленно подошла, глядя на баронета сквозь ресницы. — Это было прекрасно. Я так скучала по тебе…