Спящий принц

- Вы не старая, - тут же вырвалось у меня, но я смотрела на нее в свете свечей и понимала, что она именно такая. Лирис была на год старше меня и Кирина, одного возраста с Лифом. Кэрис и Идрис двадцать лет пытались завести ребенка, но им не удавалось. А когда это случилось, Кэрис не поверила в это. И хотя у нее прервался цикл, она подумала, что это из-за ее возраста, на это списала и то, что стала толстеть. И когда у нее отошли воды, она поняла, что у нее все же будет ребенок.

И теперь Кэрис был шестьдесят один год, ее волосы были с седыми и белыми прядями. Свет свечей, заманчивый для молодых, нагонял тени под ее глаза и щеки, играл на морщинах, что обрамляли ее рот и уголки глаз. Я же видела ее такой, какой она была в нашем детстве – не такой седой, не такой уставшей от забот, а острой на язык и вспыльчивой, но самой доброй женщиной в мире. Я подняла стакан и выпила, она сделала так же, и я заметила, что когда она отставила стакан, ее ладони остались чуть скрюченными.

* * *

Когда пришло время уходить, я получила еще молока, курицы, хлеба и сыра, а еще яблоки для лошади и половину сливового пирога. Мы спорили, стоит ли будить Лирис, чтобы я попрощалась, но я ворчала на нехватку времени, и Кэрис не настаивала.

Кроме еды, она дала мне новую одежду. Я была в синей тунике и подходящих мне черных штанах. Я не знала, чьи они, и мне было все равно: они не принадлежали Анвину. Я сказала Кэрис сжечь старую одежду. За час до рассвета Кэрис подравняла мои волосы, а еще одолжила свой старый зимний плащ, темно-зеленый с кроличьим мехом. С чистыми волосами и одеждой, а еще документами, что я – Эрика Дэплвуд, которые Кэрис вложила мне в карман, постукивая по переносице, я чувствовала надежду, когда залезала на лошадь, которая тоже выглядела бодрее.

- Скоро увидимся, Эррин, - тихо сказала с порога Кэрис. – Пообещай мне это.

- Обещаю, - сказала я, развернула лошадь и пошла со двора в поле.

Я скользила взглядом по спящему Тремейну, проезжая его. Он был мирным, безопасным и нетронутым. А я разрывалась, потому что хотела вернуться сюда и жить здесь. Но не могла из-за мамы. И я не знала, смогу ли из-за того, что видела за стенами города.

В этом проблема знания чего-то: забыть это уже не получится. Если посмотреть на это или произнести вслух, то это становится настоящим. Я смотрела на врата впереди и заметила, что утром стражи были другими. Они бегло посмотрели на мои документы и выпустили меня, а я оглянулась в последний раз на Тремейн, сердце разрывалось на клочки, пока я покидала город.

Я заставила лошадь ускориться, и мы отправились к Скаррону и морю. Я найду девушку и верну маму. А потом буду принимать решение.

Глава 17

Скаррон – маленький рыбацкий поселок в самой северо-западной части Трегеллана на устье лимана, где река Аурмера впадала в море. Река начиналась где-то в горах, где было около сотни водопадов, и бежала в море. Ходили слухи о пещерах пиратов и скрытых в них сокровищах, говорили, где-то там есть фонтан молодости. Я думала, что это все выдумки, но теперь сказки оживали, и я бы не отказалась проверить эти слухи, если бы выпал такой шанс.

Спустившись с гор, река бежала между Трегелланом и Таллитом. Семьдесят миль длиной, она становилась все шире, пока не впадала в море. Река была бурной, ее было опасно пересекать, потоки были беспощадными. В ясные дни за Аурмерой можно было увидеть Таллит, то, что от него осталось. Замок стоял высоко на утесе над гаванью, руины семи башен были там, медленно обваливались в море внизу.

В Скарроне жили рыбаки, и они стали самыми крепкими людьми в Трегеллане, чтобы ловить рыбу в этих водах. Их кожа была обветренной, лица были в морщинах, вырезанных солью, морем и воздухом. Скаррон был из тех поселков, где люди рождаются и умирают. Его редко кто-то покидал. Еще реже появлялся кто-то новый. Так что если девушка прячется, как это делал Сайлас, я легко смогу ее найти, ведь ее будут считать там «новенькой» еще пятьдесят лет с момента ее появления.

* * *

Я уже была как-то раз в Скарроне с мамой, лет восемь назад. Она забрала нас с Лифом с фермы на пару дней, и мы прибыли туда. Мы приехали в темноте, так что море увидели только утром, когда выбежали из гостиницы на пляж. Но мы ощущали запах моря всю ночь, соленый воздух врывался в открытые окна. Мне снились тогда странные сны о женщине с рыбьей чешуей и зеленой кожей, улыбающейся мне, и рот ее был полон острых зубов, она манила меня в воду. Я хотела пойти к ней. Когда я проснулась, я хватала воздух ртом, словно тонула.

Мне нравился Скаррон. Нравилась горстка обветренных домов, построенных в беспорядке у гавани. Мне нравился веселый начальник порта с громким голосом, который радостно показал нам с Лифом, как вязать узлы, как приманивать омаров и выкапывать моллюсков. В море все сияло, ветер все очищал. И место было вдали от всего. Оно было само по себе, как Алмвик, было почти отдельной страной, честной, полноценной. И я понимала, почему девушка отправилась туда.

* * *