Спички

Коробок VI Что за лицо там за строкой?

Кость абрикоса

Смех, легкомыслие кому же надоест?
Кто жаждет горечи «звериного» серьёза?
Съесть слаще мякоть, нежли кость от абрикоса,
А кость – в роток чужой, глаза позор не съест.

Страсть к дольче жизни, к сладкой вите, наконец,

Как оземь косточка ударится, и баста…
Чушь, в абрикосовую мякоть от небес
Нет смысла прятаться – как цербер синь глазаста.

Вы горько плакали (из раннего)

Вы горько плакали, мне было вас так жаль,
Вкруг ваших плеч я обернул, как шаль,
Мою любовь расшитую цветами.
Вы улыбнулись, вы затрепетали,
Утёрли слёзы, горе позабыли,
И шаль мою по праздникам носили.

Был жарким месяц май. Прошло сто лет.

Мою любовь вы превратили в плед,
И грелись в нём у старого камина
Под пианино, иногда наивно
Шутили вы над пышностью соцветий
На вашем старом, верном, тёплом пледе.

Однажды, возвратясь издалека,

Я постучал к вам в дверь. Вы отворили.
Я вам принёс букет свежайших лилий.
При виде вашего половика
Я понял, что прошло ещё сто лет,
Что износили вы свой старый плед.

Жаворонок

Я вылуплен кричать «привет, заря».
И – в небе брызга, – вмещаю в клюв я пенье.
В слова преображается, горя,
Луч солнечный,
Дробящийся о перья.

Не плачу, и чужих я слёз не пью

В руке у ветра под дождём не мокну.
«Привет», – спою,
«Заря», – спою, и смолкну.
Два. Два. Два слова слышал, их – пою.

Дробящийся о перья чистый луч

Есть радость речи.
Глуп, одной ей – внемлю.
Гнездо – Ладонь живая выше туч.
Здесь облака мне застилают землю.

О нём, гнезде, могу одном грустить,

И грусть поёт, как наст крошат полозья.
Но час пришёл,
С ним – завязи, с ним – кисть,
С ним косточки, с ним солнечные гроздья.

Не плачу я, чужих я слёз не пью,

В живой руке я под дождём не мокну.
«Привет», – спою,
«Заря», – спою, и смолкну.
Два. Два. Два слова слышал, и пою.

Казнь Рылеева

Есть смерть… и – казнь. Казнь – смерть в квадрате,
С учётом снов перед концом.
Вот с опрокинутым лицом
Мне вы и вспомнились, Кондратий,

Кондратий Фёдорович – как

Псалмы слагая в каземате,
Подсаливали русский мрак
Слезой нелюбого дитяти.

У нас у всех одно рожденье.

Был дважды вздёрнут, кто сумел.
В слезах любви и вдохновенья,
С петлёй на горле, бел как мел,

Как вас не стало, песнопенье

Лишь жаворонок и допел.

Мужицкое нытьё